Начало: Святоотеческое наследие	Первая страница Святоотеческое наследие Разные тексты Свт. Филарет (Дроздов) OrthodoxyLib Православный интернет Евангельский синопсис Духовные стороны Добротолюбие избранное Пролог в поучениях День за днем Церковный календарь

1. Видели вы из того, что уже сказано, как велико человеколюбие и как чрезмерно долготерпение Божие? Видели, как усилилось нечестие тогдашних (современных Ною) людей? Узнали, какова была добродетель праведника среди такого множества (нечестивых), и как не повредило ему ничто - ни единомыслие этих людей, наклонное к нечестию, ни то, что он остался один среди их и шел противоположным путем? Он, как отличный кормчий, держа кормило ума с великою бдительностию, не попустил своей ладье потонуть от напора волн нечестия, но, став выше бури и будучи обуреваем волнами, находился, как бы в пристани, и так управляя кормилом добродетели, спас себя от потопа, имевшаго постигнуть всех во вселенной. Такова добродетель: она безсмертна и непобедима, не подчиняется превратностям настоящей жизни, но воздетая выше сетей нечестия, на все человеческое смотрит как бы с какой высокой башни и не чувствует ничего, что для других бывает тягостным. Напротив, как стоящий на высокой скале смеется над волнами, когда видит, что оне с шумом ударяются о скалу и тотчас обращаются в пену, - так и подвизающийся в добродетели, пребывая в безопасном месте, не испытывает никакой неприятности от житейскаго волнения, но живет спокойно, наслаждаясь тишиною своих помыслов и представляя себе то, что дела настоящей жизни, проходящия так скоро и быстро, ничем не различаются от течений речных. Как бывает с волнами морскими, что оне то поднимаются на несказанную высоту, то вдруг опять упадают, так точно мы видим, что люди, нерадящие о добродетели и преданные пороку, то высоко умствуют, поднимают брови и успевают в делах настоящей жизни, то вдруг уничижаются и приходят в крайнюю бедность. На них-то указывая, и блаженный пророк Давид говорил: не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его: яко, егда умрет он, не возмет вся (Псал. XLVII, 18). И хорошо сказал: не убойся. Пусть, говорит, не смущает тебя избыток его богатства и блеск славы. Спустя немного, ты увидишь его лежащим на земле, неподвижным, мертвым трупом, сделавшимся пищею червей, лишенным всего этого (богатства и славы) и немогущим ничего взять с собою, но все оставившим здесь. Не смущайся же, смотря на настоящее, и не ублажай того, кто в скором времени должен лишиться всего этого. Таково ведь настоящее счастье и таково свойство богатства: оно не сопутствует отходящим отсюда; оставив здесь все свое богатство, отходят они нагими и ничего неимущими, неся с собою одно нечестие и скопленное ими из-за богатства бремя грехов. А в деле добродетели ничего такого нет: она и здесь ставит (нас) выше наших зложелателей и делает непобедимыми, доставляет нам непрестанное удовольствие и не дает чувствовать превратность (житейских) дел; сопутствует нам и во время исхода отсюда, и тогда особенно, когда мы нуждаемся в ея пособии, в тот страшный день подает нам великую помощь, преклоняя на милость к нам Судию; и как здесь, во время бедствий, возвышает над бедствиями, так и в будущем (веке) избавляет обладающих ею от вечных мучений. Мало этого: она еще доставляет нам и наслаждение неизреченными благами. И дабы увериться вам, что это действительно так, и что мы говорим это не просто и напрасно увлекая вас, я постараюсь доказать это вашей любви предметом нынешней беседы. Смотри, как этот чудный, разумею Ноя, в то время, как весь род человеческий навлек на себя гнев человеколюбиваго Господа, своею добродетелью возмог и гнева (Божия) избегнуть, и заслужить от Него великое благоволение. Но, если угодно, поговорим пока о событиях настоящей жизни, - потому что некоторые, может быть, не верят будущему и невидимому. Итак, из здешних событий посмотрим, какая судьба постигла предавшихся нечестию и чего удостоился возлюбивший добродетель. Так как благой Бог определил наказать род человеческий за усилившееся нечестие всеобщею гибелью, сказав: потреблю человека, его же сотворих, от лица земли, и, показывая силу Своего гнева, произнес этот приговор не на человеческий только род, но и на всех скотов, и гадов, и птиц (потому что, когда должны были погибнуть в потопе люди, для которых созданы эти твари, то естественно и им разделить с людьми наказание), так как, говорю, приговор был неограничен и не полагал никакого различия, то, чтобы ты знал, что Бог нелицеприятен и что, проникая в сердца наши, Он не презирает никого, но, если найдет с нашей стороны хотя малый повод, являет Свое неизреченное человеколюбие, и чтобы мы не подумали, что будет всецелое истребление рода человеческаго, но знали, что Он, по Своей благости, соизволяет сохранить роду человеческому искру и корень, от котораго бы он разросся в длинныя ветви. Писание говорит: Ное же обрете благодать пред Господом Богом.

2. Замечай точность Писания, как и одного даже слога нельзя найти (в нем) без значения. Сообщив нам о чрезмерном усилении нечестия человеческаго и о великом наказании, которому должны были подвергнуться виновники этого, Писание показывает нам и того, кто среди такого множества мог сохранить чистоту добродетели. Конечно, добродетель и сама по себе достойна удивления; но если еще кто творит ее окруженный препятствиями, то она является гораздо более дивною. Поэтому божественное Писание, как бы удивляясь праведнику, говорит, что среди такого множества людей, имевших подвергнуться за свое нечестие гневу Божию, Ное обрете благодать пред Господом Богом. Обрете благодать, но - пред Богом; не сказано просто обрете благодать, но пред Господом Богом, дабы показать нам, что единственною целью его было - заслужить одобрение от того недремлющаго Ока и что он нисколько не заботился ни о славе, ни о безчестии, ни о насмешках людских. Естественно, что он, за свою решимость, вопреки всем, подвизаться в добродетели, терпел великое поношение и осмеяние, так как все нечестивые обыкновенно всегда издеваются над решившимися удаляться нечестия и прилепляющимися к добродетели, что и ныне часто бывает. И мы видим, что многие безпечные люди, не перенося насмешек и поношения и предпочитая славу человеческую славе истинной и вечной, увлекаются и приобщаются нечестию других людей. Только душа доблестная и твердая умом может противостоять силящимся совратить ее и ничего не делать в угодность людям, но устремлять взор к тому недремлющему Оку и от него только ожидать благоволения, а на людей не смотреть и не дорожить их похвалою и порицанием, но оставлять их без внимания, как тень и сновидение. И теперь часто многие, не перенося насмешек со стороны десяти, двадцати или меньше лиц, претыкаются и падают: есть бо стыд наводяй грех (Сир. IV, 25). Не маловажное дело - не обращать внимания на тех, которые злословят, насмехаются и издеваются. Но этот праведник поступил не так: он пренебрег не только десятью и двадцатью и ста человеками, но всею их совокупностию, столькими тьмами людей. Вероятно, что все насмехались над ним, издевались, ругались, причиняли ему много оскорблений; может быть, хотели даже растерзать его, если бы было можно. Нечестие всегда проявляет большую злобу против добродетели; и не только нимало не вредит ей, но, нападая на нее, делает ее только сильнее. Такова-то сила добродетели, что она, и страдая, побеждает причиняющих (страдания), и, подвергаясь нападениям, бывает выше нападающих. И это можно видеть из многих (примеров). Но чтобы представить вам средство (к убеждению в этом), - ведь сказано: даждь премудрому вину и премудрейший будет (Притч. IX, 9), - нужно представить вам примеры и из Ветхаго и из Новаго Завета. Вспомни Авеля: не был ли он убит Каином? Не был ли повержен на землю? Но ты смотри не на то, что (Каин) одолел, и победил, и умертвил брата, которому завидовал, и который ничем не обидел его, но разсуждай о последствиях, - о том, что умерщвленный с тех пор и до ныне прославляется и ублажается, и что столь продолжительное время не истребило памяти об нем; а убивший и одолевший и тогда влачил жизнь тяжелее смерти, и с того времени до ныне выставляется на позор и всеми осуждается, между тем как тот каждый день воспевается устами всех. И это в настоящей жизни; а что последует в будущем веке - какое слово, какой ум может это представить? Я уверен, что вы, как люди разумные, найдете в Писании много и других подобных примеров: они для того и описаны к нашей пользе, чтобы мы, узнавая их, удалялись нечестия и прилеплялись к добродетели. Хочешь ли и в Новом Завете видеть то же самое? Послушай, как блаженный Лука то же самое повествует об апостолах, именно - что они, вытерпев удары, пошли из синедриона радуясь, что за имя Христово удостоились приять поругание (Деян. V, 41). Хотя удары причиняли не радость, а боль и безчестье, но ради Бога удары и причина, по которой (апостолы) подверглись ударам, доставляли им радость. Между тем наносившие (апостолам) удары, были в великом недоумении и затруднении, не зная, что им делать. Послушай, в самом деле, как они, и по нанесении ударов, недоумевают и говорят: что сотворим человеком сим (Деян. IV, 16; ср. ст. 3)? Что говоришь? Вы нанесли побои, сделали множество зла, и еще недоумеваете? Так сильна и непобедима добродетель: она и в самом страдании побеждает причиняющих страдания.

3. Но, чтобы не сделать слово продолжительным, нужно опять обратиться к этому праведнику (Ною), и подивиться высокой его добродетели, - тому, как он возмог пренебречь и стать выше столь великаго множества насмехавшихся над ним, нападавших. поносивших. безславивших его (опять тоже говорю и говорить не перестану). Как это? Вот как. Он непрестанно взирал на недремлющее Око и к нему устремлял взор души своей; поэтому уже и не заботился обо всех этих (ругателях), как будто бы их и не было. Так и должно быть: кто уязвлен этою любовию и стремится сердцем к Богу, тот уже не обращает внимания на видимое, но постоянно созерцает предмет своих стремлений - и ночью и днем, и когда ложится, и когда встает. Пусть же не удивляет тебя, если и этот праведник, единственно устремив туда свою мысль, не помышлял уже ни о ком из тех, которые старались его совратить. Исполняя свой долг и стяжав вышнюю благодать, он стал выше всех их. Ное, сказано, обрете благодать пред Господом Богом. Пусть он не был приятен и любезен всем тогдашним людям, потому что не хотел идти одним с ними путем; за то обрел благодать у Испытующаго сердца. Который одобрил его душевное расположение. А какой, скажи мне, вред человеку от поношения и насмешек со стороны подобных ему людей, когда создавший сердца наши и разумеющий все дела ваши прославляет и венчает его? Какая польза человеку, если вся вселенная удивляется ему и восхваляет его, а Создатель всяческих и непогрешимый Судия осудит его в тот страшный день? А потому, зная это, возлюбленные, не будем дорожить похвалою человеческою и не будем всячески добиваться славы от людей, но ради Того Единаго, Который испытует сердца и утробы, будем совершать дела добрыя и убегать нечестия.

Потому и Христос, научая нас не гоняться за славою человеческою, после многаго другого, сказал наконец и следующее: горе вам, егда добре рекут вам вси человецы (Лук. VI, 26). Смотри, как Он словом горе показал нам, какое готовится таким людям наказание. Это горе есть плачевное восклицание; как бы оплакивая их, (Христос) говорит: горевам, егда добре рекут вам вси человецы. Заметь точность выражения: не сказал просто человецы, но вси человецы. Добродетельному человеку, идущему тесным и скорбным путем и исполняющему заповеди Христовы, невозможно заслужить от всех людей похвалу и удивление, потому что велика сила зла и вражда к добродетели. Поэтому Господь, зная, что человеку, строго подвизающемуся в добродетели и от Него одного ожидающему похвалы, невозможно пользоваться похвалою и доброю славою от всех людей, называет несчастными тех, которые из-за похвалы людской небрегут о добродетели. Похвала от всех может служить величайшим доказательством того, что (хвалимые) немного заботятся о добродетели. Да и как будут все хвалить добродетельнаго, если он станет исхищать обижаемых от обижающих, терпящих зло от желающих делать зло? Опять, если он захочет исправлять согрешающих и хвалить живущих добродетельно, то не естественно ли, что одни будут его хвалить, а другие - порицать? Поэтому (Господь) говорит: горе вам, егда добре, рекут вам вси человецы. После этого не должно ли удивляться и изумляться этому праведнику (Ною), когда он, наставляемый законом естественным, с великою точностию наперед исполнил то, чему учил Христос по пришествии (на землю), и, пренебрегая похвалою человеческою, старался добродетельною жизнию приобресть благодать от Бога? Ное, говорит, обрете благодать пред Господем Богом. О том, что за свою добродетель он обрел благодать пред Господом Богом, разсказал нам этот дивный пророк, вдохновенный Духом Святым; нужно узнать и то, что сказано далее, - видеть то, как судил о нем сам Бог. Сия же, сказано, роды Ноевы. Ное человек праведен, совершен сый в роде своем: Богу угоди Ное (ст. 9). Необыкновенный способ родословия. Сказав: сия же роды Ноевы и возбудив наше внимание, намереваясь как будто разсказывать родословную Ноя - кто был его отец, откуда он вел свой род, как явился на свет, и все прочее, о чем обыкновенно повествуют излагающие родословныя, божественное Писание оставляет все это и, вопреки обычаю, говорит: Ное человек праведен, совершен сый в роде своем: Богу угоди Ное. Видел ты чудное родословие? - Ное, говорит, человек. Смотри, и общее имя природы обращается в похвалу праведнику. В то время, как другие, погрузившись в плотския удовольствия, перестали даже быть людьми, Ной, сказано, среди такого множества (развращенных) сохранил образ человека, потому что именно человек тот, кто упражняется в добродетели. Не то, что мы имеем вид человеческий - и глаза, и нос, и уста, и ланиты, и прочие члены, не это отличает человека: это члены телесные. Человеком мы назовем того, кто сохраняет образ человека. В чем же состоит образ человека? В том, чтобы быть разумным. Что же, скажут, разве те не были разумными? Но и этого мало: чтоб быть человеком, надобно еще быть добродетельным, убегать пороков, побеждать нечистыя страсти, и исполнять заповеди Господни.

4. А чтобы тебе увериться, что Писание преданных нечестию и нерадящих о добродетели обыкновенно не удостоивает и имени человека, послушай тех слов Божиих, о которых мы вчера сказали: не имать Дух мой пребывати вчеловецех сих: зане суть плоть (Быт. VI, 3). Я, говорит (Бог), дал им, вместе с плотию, и власть (или: существо) души; а они, как бы обложенные только плотию, так вознерадели о доблести души, что сделались наконец совершенно плотию. Видишь, как Бог называет их за нечестие плотию, а не человеками! И далее, как вы тотчас узнаете, Св. Писание называет их землею за то, что они совершенно предались земным помыслам; именно говорит: растлеся же земля пред Богом (VI, 11), разумея здесь не чувственную землю, но землею называя живущих на ней. А в другом месте не называет их даже плотию, ни землею, не считает их даже существующими в настоящей жизни, за то, что они не творят добродетели. Послушай, что пророк вопиет и говорит среди главнаго города, Иерусалима, где столько тысяч, где безчисленное множество народа: приидох, и не бяше человека: звах, и не бяше послушающаго (Ис. L, 2), не потому, чтобы никого не было, но потому, что бывшие были не лучше небывших. И опять в другом месте: обыдите, говорит, и видите, аще есть един творяй суд и правду, и милосерд буду (Иер. V, 1).

Видел ли ты, как божественное Писание называет человеком того только, кто творит добродетель, а прочих не считает даже существующими, называя их то плотию, то землею? Поэтому и теперь, обещая изобразить родословие праведника, божественное Писание говорит: Ное человек, он только человек, а прочие не человеки, но, имея вид человеческий, злою волей погубили благородство своей природы, и из человеков ниспали до неразумия животных. А что и людям, существам разумным, когда они уклоняются в нечестие и становятся пленниками неразумных страстей, божественное Писание дает названия зверей, послушай, как оно говорит в одном месте: кони женонеистовни сотворишася (Иер. V, 8). Смотри, как оно, за чрезмерное сладострастие, дает (человеку) наименование безсловеснаго. А в другом месте: яд аспиден под устнами их (Псал. XXXIX, 3). Здесь оно разумеет тех, которые подражают коварству и хитрости этого зверя (аспида). И опять иных называет псами немыми (Ис. LVI, 10, 11). и опять говорит: яко аспида глуха и затыкающаго уши свои (Псал. LVII, 5), разумея тех, которые закрывают уши для учения о добродетели. И много можно найти имен, которыя божественное Писание дает людям, по нерадению вдающимся в скотския страсти. Видеть это можно не только в Ветхом Завете, но и в Новом. Послушай, что говорит Иоанн Креститель Иудеям: порождения ехиднова, кто сказа вам бежати от будущаго гнева (Матф, III, 7). Видишь, как и здесь лукавство воли их он обозначил именем зверя? Что же может быть несчастнее людей, преданных нечестию, когда они лишаются и самаго имени человека и подвергаются тем большему наказанию за то, что, получив от природы многия средства (к добродетели), не воспользовались ими, по своей воле ниспав (с высоты) и обратившись к нечестию? Таким образом, когда современники (Ноя) явились недостойными имени (человека), а этот праведник, при таком оскудении добродетели, явил. в себе столь великую добродетель, то божественное Писание, начав родословие этого мужа, говорит: Ное же человек. Можно встретить и другого праведника, которому это имя дано вместо величайшей похвалы и который этим именем прославляется преимущественно пред всеми другими, как ревностно подвизавшийся в добродетели. Кто же он? Блаженный Иов, подвижник благочестия, герой вселенной, который один вытерпел те невыносимыя беды и, приняв безчисленныя стрелы от лукаваго демона, остался неуязвленным, и, как некоторый адамант, мог перенести все напасти и не только не погрузился в столь великих волнах, но и стал выше их, -испытав на теле своем все страдания вселенной, от этого явился еще светлее. Непрерывность бедствий, следовавших одно за другим, не только не поразила его, но и возбудила еще к большей благодарности, и он вполне выказал свое благомыслие, нанесши диаволу смертельную рану и доказав, что он напрасно усиливается и идет против рожна. Этого святого хваля и прославляя еще до борьбы и столь великих подвигов, человеколюбец Бог сказал диаволу: внял ли еси мыслию твоей на раба моего Иова, зане несть на земли, яко он, человек непорочен, праведен, истинен, благочестив, удаляяйся от всякия лукавыя вещи (Иов. I, 8)? Видишь, и он прежде всего прославляется общим именем человека? - Внял ли, говорит, на раба моего Иова, зане несть подобнаго ему человека? Хотя и все подобны, однако не по добродетели, а только по виду; но не в этом - человек, а в том, когда кто, уклоняясь от нечестия, подвизается в добродетели.

5. Видел ты, кого божественное Писание обыкновенно называет человеком? Поэтому и в начале Господь всяческих, приступая к созданию человека, сказал: сотворим человека по образу нашему и по подобию (Быт. I, 28), то есть, чтобы он был господином и над всем видимым и над возникающими в нем страстями, чтобы начальствовал, а не был под начальством. А если он, оставив начальство, захочет лучше быть под начальством, чем начальствовать, то уже перестает быть и человеком и навлекает на себя имя безсловеснаго животнаго. Поэтому-то и теперь божественное Писание, желая восхвалить добродетель праведника, говорит: сия роды Ноевы: Ное человек праведен. Вот и другой весьма важный вид похвалы: праведен. Этим наименованием (Писание) означает все вообще добродетели Ноя; имя праведник мы обыкновенно даем тем людям, которые упражняются во всякой добродетели. Потом, дабы ты знал, что Ной достиг самой высоты добродетели, что и тогда требовалось от нашего естества. Писание говорит: праведен, совершен сый в роде своем. Все, говорит, исполнил, что следовало выполнить человеку добродетельному (это и значит совершен), ничего не опустив, ни в чем не преткнувшись. Не то, чтобы одно исполнил, а в другом погрешил; но во всякой добродетели был совершен; это и надлежало ему выполнить. Далее, чтобы представить нам праведника еще в большем свете указанием на время и чрез сравнение с другими, Писание говорит: совершен сый в роде своем, в то время, в развращенном роде своем, который предался такому нечестию и не хотел показать и следа добродетели. В таком-то роде, в такия-то времена праведник этот не только явил добродетель, но и достиг самой высоты добродетелей, явился совершенным и без всякаго недостатка. Как я и прежде сказал, жить добродетельно между возстающими на добродетель и выказывать постоянную ревность о ней среди препятствующих тому, это всегда свидетельствует об особенном достоинстве добродетели. Потому и этот праведник удостаивается особенных похвал. Но божественное Писание и здесь не останавливается в прославлении его, но показывая нам превосходство его добродетели и то, что он получил одобрение свыше, после слов: совершен сый в роде своем, говорит: Богу угоди Ное. Так велика была его добродетель, что он заслужил похвалу от Бога. Богу, говорит, угоди Ное; это значит, что он одобрен был Богом, своими богоугодными делами угодил тому недремлющему Оку, своею жизнию привлек к себе Его благоволение, так что (Господь) не только избавил его от имевшаго над всеми разразиться гнева, но и сделал заступником других. Богу, говорит, угоди Ное. Кто может быть блаженнее человека, который возмог выказать такую добродетель, что его похвалил Господь всяческих?

Из того, что сделано им, это для человека разумнаго дороже всякаго богатства, всякой славы, власти, и всякаго другого человеческаго благополучия; для человека, искренно любящаго Бога - это вожделеннее царства, потому что истинное царство состоит в том, чтобы доброю жизнию приобресть себе благоволение и милость Господа. Ведь, и геенны мы должны бояться и страшиться не ради того неугасимаго огня, страшных наказаний и нескончаемых мучений, но потому, что оскорбляем столь благаго Господа и становимся недостойными Его благоволения, как и в царство спешить надобно нам из любви к Нему, дабы наслаждаться Его благодатию. Как благоволение к нам человеколюбиваго нашего Господа вожделеннее царства, так лишение Его благоволения страшнее геенны.

Видели вы, сколько нам пользы доставило одно наименование праведника и какое сокровище мыслей открыло нам родословие этого дивнаго мужа? Последуем же и мы правилам божественнаго Писания и, если хотим разсказывать чье-либо родословие, не станем выставлять на вид ни отцев, ни дедов, ни прадедов, но будем раскрывать добродетель того, чье разсказываем родословие. Это самый лучший способ родословия. Что пользы происходить от знаменитых и добродетельных отцев, а самому не иметь добродетельной жизни? Или опять - какой будет вред от того, если происходишь от отцев и предков неизвестных и незнатных, а сам украшаешься добродетелью? Вот и этот праведник, сделавшийся столь великим и стяжавший благоволение Божие, не от таких же произошел родителей, - божественное Писание не упоминает об них, как о людях особенно добродетельных, - и однако он, не смотря на столь многия препятствия и затруднения, возмог взойти на самую высоту добродетели, чтобы ты знал, что кто решится быть внимательным и бодрым и усердно заботиться о своем спасении, тому ничто не воспрепятствует. Как, предавшись безпечности, мы терпим вред и от самых маловажных вещей, так если захотим быть бдительными, то, хотя бы тысячи людей влекли нас к нечестию, ничто не может ослабить пашей ревности, как и этого праведника не могли столь многие сделать менее усердным к добродетели. Итак, никто не обвиняй другого и не складывай вины на других, но все приписывай своему нерадению. И что говорю на других? Никто не думай и о диаволе, будто он так силен, что может заградить путь, ведущий к добродетели; он прельщает и соблазняет нерадивых, но не препятствует и не принуждает. Это показывает и самый опыт, именно, когда мы решаемся быть бдительными, то выказываем такую твердость, что хотя бы многие склоняли вас на путь нечестия, мы не следуем их внушению, но бываем крепче адаманта и затыкаем уши от советующих злое. А когда мы нерадивы, то хотя бы и никто не советовал и не соблазнял, мы сами собою стремимся к нечестию. Если бы это было не в нашей воле и не во власти нашей души, если бы Господь создал нашу природу не свободною, то всем людям, как имеющим одинаковую природу и одинаковыя страсти, надлежало бы быть или злыми, или добродетельными. А когда мы видим, что имеющие одну с нами природу и обуреваемые такими же страстями испытывают однако не одно и то же, но твердым умом направляют свою природу, преодолевают безпорядочныя движения, обуздывают вожделения, побеждают гнев, избегают зависти, истребляют ненависть, презирают страсть к богатству, меньше заботятся о (земной) славе, не дорожат благополучием настоящей жизни, но твердо стремятся к истинной славе и похвалу от Бога предпочитают всему видимому, - то не ясно ли, что они своими усилиями могут совершать это при помощи вышней благодати, и что мы по своей безпечности губим свое спасение, сами себя лишая небеснаго благоволения?

6. Итак, прошу вас, непрестанно размышляя и памятуя об этом, не будем никогда винить диавола, но всегда - свою безпечную волю. И это я говорю не с тем, чтобы его освободить от вины, - да не будет: он ходит как хищный лев, рыкая и ища кого поглотить (1 Петр. V, 8); я хочу только, чтобы мы вели себя осторожнее, чтобы не считали себя невиновными, когда так легко склоняемся к греху, и не говорили этих пустых слов: для чего Бог оставил этого лукаваго (диавола), чтобы он обольщал и губил нас? Это - слова величайшаго неразумия. А ты разсуждай так: Бог оставил его для того особенно, чтобы мы, побуждаемые страхом и ожидая нападения врага, непрестанно бдели и бодрствовали, облегчая труд добродетели надеждою наград и ожиданием вечных и неизреченных благ. И чему дивишься, что Он оставил диавола по Своей попечительности о нашем спасении, для того, чтобы пробуждать нашу безпечность и доставлять нам повод к получению венцов? Он самую геенну уготовал для того, чтобы страх наказания и нестерпимая тяжесть мучений побуждали нас (стремиться) к царствию. Видишь премудрое человеколюбие Господа? (Видишь), как Он употребляет все меры к тому, чтобы не только спасти созданных Им, но и удостоить неизреченных благ? Для того Он и даровал нам свободную волю и вложил в природу и в совесть нашу познание зла и добродетели, и попустил быть диаволу, и угрожает геенною, чтобы мы не испытали геенны, но получили царствие. И что дивишься, что Он употребил все эти и весьма многия другия меры для этой цели? Сый в лоне Отчи благоизволил принять зрак раба (Филип. II, 7) и испытать все прочее, относящееся до тела, - родился от жены и произошел от Девы, девять месяцев был носим во чреве, повит пеленами, почитал отцем своим Иосифа-обрученника Марии, возрастал мало-по-малу, был обрезан и принес жертву, алкал, жаждал и утомлялся, а наконец претерпел и смерть, смерть не обыкновенную, но почитавшуюся самою позорною, то есть смерть крестную; и все это для нас и нашего спасения потерпел Творец всяческих, неизменяемый, все приведший из небытия в бытие, призираяй на землю, и творяй ю трястися (Псал. CIII, 32), блеск славы Котораго не могут зреть и херувимы - эти безплотныя силы, но, отвращая лица свои и закрывая их крыльями, свидетельствуют нам о чуде, - Котораго непрестанно хвалят ангелы, архангелы, и тмы тем (духов). Он ради нас и нашего спасения благоволил соделаться человеком, и открыл нам путь доброй жизни и преподал достаточное наставление тем, что Сам прошел (этим путем), восприяв одинаковое с нами естество. Какое же останется нам оправдание, если мы, после того, как столько уже совершено для нашего спасения, сами сделаем все это безполезным для нас, и своим нерадением о том лишимся спасения? Поэтому, прошу, будем бдительны и не станем безразсудно следовать обычаю других, но каждый день будем испытывать свою жизнь и смотреть, в чем мы согрешили и что сделали добраго, и таким образом исправлять свои согрешения, дабы нам стяжать и вышнюю милость и быть угодными Богу, как этот праведник (Ной), и получить царство небесное, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу и Св. Духу слава, честь, держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.