Начало: Святоотеческое наследие	Первая страница Святоотеческое наследие Разные тексты Свт. Филарет (Дроздов) OrthodoxyLib Православный интернет Евангельский синопсис Духовные стороны Добротолюбие избранное Пролог в поучениях День за днем Церковный календарь

Согласно современному государственно-территориальному делению остров Сахалин и Курильская гряда составляют единую область. В этих же пределах обозначена Южно-Сахалинская и Курильская епархия Русской Православной Церкви. [2] Проникновение христианства на эти земли связано с экономической колонизацией и освоением русскими людьми Дальнего Востока. [3] Пастырская опека Сибири вплоть до Тихого океана, в те времена, принадлежала Тобольским митрополитам, а с 1727 по 1840 гг. епископам Иркутским [4], наиболее известным из которых был святитель Софроний [5], именно его ставленники стали первыми известными нам миссионерами. 

В конце XVII века происходят первые случаи крещения аборигенов проживающих на Курильских и Алеутских остовах и на Аляске. [6] В 1705 г. на Камчатку был направлен официальный миссионер архимандрит Мартиан [7]. Приходские священники служившие на Камчатке [8] посещали также Курильские острова [9]. В 30-х годах XVIII века зафиксировано довольно широкое распространение христианства среди местных жителей Камчатки и соседних с ней северных островов Большой Курильской гряды [10], чему в немалой степени способствовала продуманная политика, проводимая государственной администрацией. Правительство запрещало насильственное крещение язычников, но создавало благоприятные экономические условия для неофитов. Так "новокрещенных" на 10 лет освобождали от уплаты налогов. [11] Кроме того, как отмечал очевидец: "Для увеличения количества принявших православие... имеются учителя и безо всякой платы обучаются дети, как казаков, так и камчадалов. Христианство распространилось теперь... до третьего Курильского острова..." [12]. Местные племена – айны, с принятием православия и находясь в тесных экономических отношениях с казаками, перенимают русские имена и фамилии, некоторые из них усваивают русский язык, нередким явлением становятся смешанные браки. В 1747 г. более двухсот крещенных айнов с островов Шумшу и Парамушир, через вождя своего племени, просили прислать к ним священника-миссионера "для утверждения их в новой вере". Не исключены были также случаи рукоположения в священнический сан представителей местных народов [13]. Глава миссии Камчатский архимандрит в 1749 г. устраивает на одном из островов школу "...для обучения Курильских отроков" [14]. Тогда же на острове Шумшу была построена небольшая церковь в честь святителя Николая Чудотворца [15], как покровителя всех мореходов, путешественников и купцов. С 1767 г. наблюдается более-менее постоянное посещение островов священниками [16], однако, местная гражданская администрация признает "...разъезды духовенства отяготительными и излишними" и будет вполне достаточным, "если священник один раз в год посетит своих прихожан". [17] На это же указывало и военное начальство. [18] С 1830 г. православное население Курил было отнесено к ближайшему русскому приходу на американском континенте в Ахте. [19]

Айны проживавшие на южной части Курильских островов, которых русские называли "мохнатые курильцы", в это время находились в зависимости от японцев. В одном из распоряжений говорилось: "...камчатской проповеднической свите от просвещения мохнатых курильцев, обитавших на 19 острову, независящих от России, но более союзных с Японией, удержаться, чтоб не поссорить обе державы" [20]. Однако попытки миссионерской проповеди, правда, не всегда бескорыстной, происходят и здесь. Приблизительно в 1800 г. один из русских миссионеров пытался, используя крещенных айнов с острова Расшуа, обменять предметы христианского культа на меха у язычников Итурупа [21]. Японцы избили горе-проповедников, отобрав у них иконы, крестики и книги. К сожалению, подобные случаи были не редкостью. Помимо вреда приносимого самой идеи миссионерской проповеди и нравственному воспитанию местных племен, подобные поборы осложняли политические отношения с Японией, в то время категорически отрицательно относившейся к христианству в целом. Современник событий записал: "...ничего не знающий, необразованный, безграмотный поп дерзнул в поношение христианской религии отправить... ради своей корысти образа и молитвы как какой-нибудь товар". Священников айны очень боялись, говоря, что "если и худого ничего курильцы не сделают, то посещение духовных бывает для них убыточно" [22]. Подчас, усвоив внешние атрибуты православного культа, многие из аборигенов продолжали практиковать языческие верования. Так посетив, спустя почти сто лет после появления русских на Курилах, свидетель пишет: "Наши курильцы все вообще держатся старинных своих обычаев и веры, но перед русским претворяются, что они христиане, носят на шее кресты и образа и молятся Богу по нашему, а потому, если кто из русских любопытствует знать их обряды и образ жизни, то они всегда отзываются незнанием...". [23] Одним из сдерживающих факторов, следует так же назвать и отсутствие постоянного финансирования [24]. Тем не менее подводя итог сказанному, справедливо заметить, что "...огромное значение имели личность самого миссионера и, выражаясь современным языком, его нравственный облик. К счастью, в этом деле всегда были и настоящие подвижники, распространители культуры и духовности. Несмотря ни на что очаг православия на Курильских островах, возникший в первой половине XVIII столетия, с тех пор никогда не угасал" [25].

Как уже отмечалось выше, в первую очередь появление русских, а вместе с этим знакомство местных жителей с православием было связано с экспедициями. В одних случаях путешествия эти санкционировались правительством и состояли в основном из военных людей, в других – финансировались купцами и промышленниками, преследовавшими коммерческие цели. На военно-морских судах Российского императорского флота наличие корабельного священника было обязательным [26]. Но даже, если в штате корабля не было священника, как, например, в Сибирской флотилии, то все равно богослужения были неотъемлемой частью [27].

Что касается присутствия русского православного населения на самом острове Сахалин, то здесь необходимо отметить особенности политической истории во взаимоотношениях России и Японии. Так, первое поселение, а точнее военный пост, получивший название Муравьевский появился на берегу залива Анива 21 сентября 1853 г. Событие это сопровождалось молитвой. [28] "Освящая пением молитвы, занятие острова, русские моряки тем самым подчеркивали историческое значение этого акта" - пишет современный исследователь [29]. Руководивший в то время, освоением края Геннадий Иванович Невельский "к тому же был искренне верующим человекам" [30].

По воле императора Николая I, 1 января 1840 г. была учреждена новая епархия названная Камчатской, Курильской и Алеутской. Первым ее епископом стал святитель Иннокентия. Следует особо остановиться на рассмотрении его трудов связанных с миссионерским служением на Дальнем Востоке. Будучи призванным, к пастырскому попечению на окраинных рубежах и проведя многие годы среди инородческих племен, Иннокентий Вениаминов принял благодать апостольской преемственности в Казанском соборе Санкт-Петербурга, хиротония состоялась 15 декабря 1840 г. В 1843, 1846 и 1850 годах епископ предпринял серию специальных пастырских миссионерских поездок по огромной вновь образованной епархии, территорию которой составляли часть Якутии, побережье Охотского моря, Камчатка, Чукотка, Аляска, Курильские, командорские и Алеутские острова. Как отмечает историк: "во время этих путешествий он не раз подвергался опасностям и лишениям. Однажды корабль, на котором находился владыка Иннокентий, едва избежал гибели на скалах у одного из Курильских островов" [31]. Другой церковный историк писал об Иннокентии Вениаминове следующее: "Аляска и Алеуты, Камчатка и Курилы, Восточная Сибирь от Лены до Берингова моря и российский Дальний Восток севернее Амура и Восточнее Уссури до Японского моря - вот арена трудов без сомнения величайшего миссионера, которого когда-либо произвела Русская Православная Церковь" [32].

Являясь духовным пастырем вверенного его попечению христианского населения, Иннокентий Вениаминов, одновременно обладал государственным складом ума и видел перспективы развития этого обширного края. Он был не просто современником и свидетелем экономического и хозяйственного освоения и развития Российского Дальнего Востока и Аляски "...но и был энергичным сторонником проводимых... мероприятий. Уже в то время, он пользовался огромным авторитетом, который заслужил своими трудами, являясь епископом Камчатским, Курильским и Алеутским, отдав к тому времени свыше 30 лет распространению православия на Дальнем Востоке и в Русской Америке" [33]. Что касается принципов деятельности епископа Иннокентия, то здесь можно указать на следующие факты: Почти всех своих священников, он снабдил подвижными антиминсами для совершения литургии во время миссионерских поездок. В русских поселениях, там, где не было церквей, его трудами были выстроены молитвенные дома или часовни. В 1849 г., например их насчитывалось до 40 по епархии. [34] Применительно к пределам современной Сахалинской епархии, следует указать о том, как проявлялась забота о жителях Курильских островов. В одном из отчетов направленных в Санкт-Петербург, в Святейший Синод говорится: "В прошлом 1849 г., был послан в Курильский отдел священник Никита Омофорский, для исправления обыкновенных треб; но и он, так же как и прежде посланные туда священники, мог быть только на острове Шумшу, и видел курильцев почти тех же самых, которых видели его предшественники; а прочие, с их семействами, опять не имели возможности видеть священника. Нынешнего лета я намерен отправить в Курильский отдел священника (и отправлен) с тем, чтобы он остался там и на зиму и постарался бы увидеть всех курильцев". [35] Естественно, для такого обширного края ощущалась острая нехватка кадров духовенства. И если до наших дней данная проблема остается актуальной, то тем более в XIX столетии средства связи, транспорт и бытовые условия находились в первобытном состоянии. Нередкими в то время были случаи, когда в отсутствии священника таинство крещения совершали миряне [36], появлявшиеся здесь в составе экспедиций. Имеются так же свидетельства совершения общественных богослужений мирянами, естественно в рамках допустимых церковными канонами. Один из путешественников оставил описание храма в бухте Майрупо, ныне залив Байкова на острове Шумшу, который он посетил в 1854 г. "Церковь хоть куда: изобильно украшена утварью и может поместить до 50 человек. Священника в ту пору не было, и (управляющий чиновник) по воскресеньям сам читал молитвы прихожанам" [37].

Вместе с Владыкой Иннокентием на миссионерском поприще трудился и его сын - священник Гавриил Вениаминов. [38] Вместе в женой Екатериной Ивановной он прибыл в августе 1853 г. в экспедицию Г.И. Невельского. Исследователь отмечает: "отец Гавриил стал одним из первых православных священников, начавших свою деятельность на территории Приамурья и Сахалина, то есть на тех землях, которые в результате усилий Г.И. Невельского и его сподвижников удалось закрепить в составе России в 50-е годы XIX века" [39]. Заслуги Вениаминова младшего были отмечены. В 1856 г. он был возведен в сан протоиерея и "за содействие своими трудами и усердием в возвращении России Амурских владений сопричислен к ордену св. Владимира 4-й степени" [40]. Относительно внимания епископа к жителям отдаленных островов Курильской гряды в последующие годы, следует указать на сохранившийся исторический документ. Это письменное донесение митрополиту Московскому Филарету (Дроздову) [41], в котором Иннокентий помещает донесение одного из миссионеров от 1858 г. "Последнюю зиму я провел на острове Парамушире. Со мною на одном прибрежье зимовал, с несколькими курильскими семействами, курильский тоен, старец весьма почтенный и кроткий, знающий русскую грамоту и очень усердный к службе церковной. Во все время моего здесь пребывания он не пропустил ни одной службы церковной. В дни великий праздников, когда не было холодно и не было бурных метелей, у нас совершались литургии в полотняной церковной палатке, которая для защиты от ветра в свое время устанавливаема, была между нанесенными снеговыми стенами, а снежный пол в церкви всегда устилался чистыми траяными церерамив, или зелеными кедровыми ветками. Другие же церковные службы, по непрестанным затруднениям от зимнего времени, постоянно происходили в моей поместительной юрте. В половине мая, во исполнение указа, мне данного, я переехал на курильской байдаре на Шумшу. На этом острове ведут оседлую жизнь несколько курильских семейств, часа на два хода от гавани Компанейской... Курильцы здешние понимают и говорят по-русски гораздо лучше всех своих единоземцев, но по образу жизни и характеру нимало не отличаются от прочих туземцев, и многие годы их сношений с разными народами не могли изменить их скрытого характера. Также и в религиозном отношении и по нравственности христианской они нисколько не превосходят полудиких своих собратий" [42]. В это же время и чуть позднее, а именно в 1858 и в 1861-1863 гг. Преосвященный Иннокентий совершил большое путешествие с посещением, в т.ч. и Сахалина. [43] В исторической науке имеются свидетельства посещения епископом в 1861 г. воинского гарнизона в Дуэ [44], а так же Курильских островов [45]. Современный исследователь истории православной миссии на Сахалине, пишет: "Вероятно, священнослужители лишь время от времени посещали Сахалин с миссионерскими целями и для исполнения духовных треб в русских постах. В тот период бывал на острове (и, возможно, неоднократно) архиепископ Иннокентий. Одно из его посещений поста Дуэ известно достоверно. Это произошло в августе 1861 года во время крушения клипера "Гайдамак", на котором отец Иннокентий направлялся из Николаевска на Камчатку" [46]. Один спутников, сопровождавший архиепископа оставил воспоминания, в которых пишет о невозмутимой молитвенной сосредоточенности владыки. [47] В последствии этот человек, бывший прежде псаломщиком при святителе Иннокентие, станет первым Сахалинским приходским настоятелем [48].

Заслуги Иннокентия Вениаминова были замечены в столице и в 1868 г. он был призван занять престол Московских митрополитов [49]. Являясь основателем Православного Миссионерского общества, святитель руководил последним в течение девяти лет. Умер он в 1879 г. По просьбе Американской Автокефальной Церкви Священный Синод Русской Православной Церкви 6 октября 1977 г. причислил святителя Иннокентия митрополита Московского и Коломенского к лику святых, как апостола Сибири и Америки [50].

С именем еще одного святого канонизированного в Русской Православной Церкви связан один из эпизодов церковной жизни Сахалина. Длительное время русское православное население острова оставалось без постоянного священника. Известен исторический факт освящения первой православная часовни, построенной моряками, 17 июня 1861 г. [51] И в этой связи, следует указать на то, что священником, совершившим богослужение в тот день, был иеромонах с парохода "Америка", доставившего запасы продовольствия. Спустя годы этот иеромонах Николай, в миру носивший имя Ивана Дмитриевича Касаткина, станет известным основателем православной миссии в Японии, организатором церковной жизни в Стране Восходящего Солнца, ученым и богословом. Канонизация его в качестве святого равноапостольного просветителя Японии будет иметь место в Москве в 1970 г. [52] Опосредованное влияние главы русской миссии в Токио на жизнь сахалинцев будет продолжаться. Так почти все японские представители, а именно торговые агенты, дипломатические работники и т.д. прибывающие на остров будут так или иначе знакомы с Касаткиным "...а японские переводчики русского языка все учились в школе почтенного отца Николая". [53]

 Являясь, по сути дела, спорной, пограничной территорией между Россией и Японией Сахалин в полной мере испытал на себе все особенности данного положения, что естественно отразилось на людских судьбах. Внутренняя и внешняя политика государств влияла на религиозную жизнь населения, на успехи или трудности христианской проповеди, а также на активность или угасание традиционных или привнесенных религий. Историк, анализируя деятельность духовенства пишет: "прежде всего, миссионерство позволяло ненасильственными методами, практически без значительных военных расходов, поддерживать русское влияние на необъятных территориях восточных окраин страны и в течение столетий довольно прочно удерживать эти пограничные земли в составе Российской империи" [54]. В период с 1855 по 1875 гг. [55] над островом было установлено совместное управление из Санкт-Петербурга и Токио [56]. Летом и осенью на сезонные работы, связанные, в первую очередь с рыбной ловлей прибывало много японцев с соседнего острова Хокайдо. Местное население, состоящее из представителей племен айнов, нивхов, ороков и других составляло в середине XIX века 5-6 тысяч человек [57].

В религиозном отношении местные племена придерживались различных форм шаманизма. Одним из первых исследователей культуры, религии и языка сахалинского племени айнов был военный врач М.М. Добротворский. [58] Биограф писал о нем: "...военный медик.., с упрямым трудолюбием семинариста принимается за изучение айнов во всех отношениях, а их языка в особенности". [59] В предисловии к составленному аинско-русскому словарю исследователь писал: "...в настоящее время айны боготворят безчисленное множество невидимых существ добрых и злых... Шаманы говорят.., что они видят богов и слышат их голоса и айны вполне им верят". [60] Наряду с почитанием священных животных, в сознании аборигенов имелись боги гор, моря, леса, домашнего очага и т.д. Имели место обряды, связанные с жертвоприношениями, важнейшим из которых был культ медведя. Постепенно общение с русским населением привносило элементы двоеверия. В художественной литературе есть свидетельство: "Туземцы даже сохранили листок Псалтыря, на полях которого были перечислены в поминание православные имена: Иван, Данила, Петр, Сергей, Василий". [61]

Русское владение Сахалином на долгие годы закрепляет это место, как одно из самых мрачных и ужасных. На фоне каторги, страданий, жестокости и безнравственности, можно сказать единственным чистым и божественным остается присутствие церкви и священнослужителей. "Уставе о ссыльных", кроме немногих указаний на случаи, когда... священник должен "назидать в обязанностях веры и нравственности", объяснять ссыльным "важность даруемого облегчения" и т.п.; нет на этот счет и каких-либо определенных воззрений; но принято думать, что первенство в деле исправления принадлежит церкви и школе". [62] Большинство сахалинских храмов было построено в 80-90-е годы XIX века в основном на средства тюремного ведомства. [63] О том, какое значение для самих заключенных имел храм, писал один из каторжан "Было обычное отпевание в тюремной церкви. Присутствовали... смотритель, два-три надзирателя и несколько конвойных солдат... Помню унылое, подавленное настроение, угрюмые, сумрачные лица товарищей. Отпевание кончилось. Сейчас покойника закроют крышкой гроба. (Один из присутствовавших политических)... выдвинулся вперед и очутился около гроба. Он начал говорить так тихо, что первых слов я не расслышал. Это было прощальное обращение к покойному, как бы интимная беседа с ним. Изливалось горе... Тихий, мягкий голос разносился по церкви в абсолютной тишине" [64]. О нехватке духовенства и последствиях этого писал тюремный врач: "Жители,.. ни имеют ни церкви, ни священника, они лишены той обрядовой торжественности, которой начинается и оканчивается жизнь каждого человека; за неимением священника, обряд крещения и погребения исполняется каторжным, который читает соответствующие этим случаям молитвы... торжественные дни ничем не отличаются от простых дней: ухо не слышит того привычного звона колокола, который в былое время призывал на молитву в дом Божий!". [65] В те годы для исполнения приговора военно-полевого суда о смертной казни применялось повешение осужденного. Один из сахалинских духовников поведал о своем опыте напутствования несчастных: "Всю ночь разговор со священниками, торжественность исповеди, под утро полстакана водки, команда "выводи", саван, отходная...". Затем, как записал собеседник свидетельство пастыря: "Было раннее октябрьское утро, серое, холодное, темное. У приговоренных от ужаса лица желтые и шевелятся волосы на голове. Чиновник читает приговор, дрожит от волнения и заикается оттого, что плохо видит. Священник в черной ризе дает всем... поцеловать крест и шепчет, обращаясь к начальнику округа: - Ради Бога, отпустите, не могу...". [66] Обычные для каждого верующего русского человека православные обряды связанные с традиционной церковной практикой в условиях каторги приобретали другие формы. Один из свидетелей записал: "В великом посту каторжные говеют; на это дается им три утра. Когда говеют кандальные или живущие в Воеводской и Дуйской тюрьмах, то вокруг церкви стоят часовые, и это, говорят, производит удручающее впечатление. Каторжные чернорабочие обыкновенно в церковь не ходят, так как каждым праздничным днем пользуются для того, чтобы отдохнуть, починиться, сходить по ягоды; к тому же церкви здешние тесны, и как-то, само собою установилось, что ходить в церковь могут только одетые в вольное платье, то есть одна так называемая чистая публика. При мне, например, в Александровске всякий раз во время обедни переднюю половину церкви занимали чиновники и их семьи; затем следовал пестрый ряд солдаток, надзирательских жен и женщин свободного состояния с детьми, затем надзиратели и солдаты, и уже позади всех у стены поселенцы, одетые в городское платье, и каторжные писаря. Может ли, если пожелает, каторжный с бритою головой, с одним или двумя тузами на спине, закованный в кандалы или прикованный к тачке, пойти в церковь? Один из священников, которому я задал этот вопрос, ответил мне: "Не знаю". [67]

Сохранились некоторые сведения о первых постоянных священниках на острове Сахалин. Первым среди них был отец Симеон Казанский. Он "прибыл на Сахалин для исполнения служебных обязанностей" 6 сентября 1868 г. [68] Батюшка писал о суровых северных условиях своей жизни: "однажды, сильным штормом, захватившим нас внезапно в море, разбило шлюпку, и все наше имущество, в коем был и церковный архив, унесло в море, мы сами едва спаслись от смерти". [69] Приходилось священнику замерзать в пургу, застигнутому в снежной пустыне, когда он ездил на собаках исповедовать солдат в дальний гарнизон. [70] Далеко не легким было и остается несение военной службы в этих местах. Один из очевидцев, в концеXIXвека писал: "Жизнь была дикая, крайне однообразная и скучная... зимою приезжал "попостить" их священник, одетый в меховую куртку и штаны и по виду похожий больше на гиляка, чем на священника". [71] Помимо исполнения треб и обрядов, пастырских объездов обширной территории, батюшка Симеон отдавал себя делу просвещения, так в 1875 г. при его непосредственном участии открылась одна из первых школ на Сахалине. [72] Известный русский писатель так отзывался о уважаемом пастыре: "Он работал в те еще "доисторические" времена, когда в Южном Сахалине не было дорог и русское население, особенно военное, было разбросано небольшими группами по всему югу. Почти всё время поп Семен проводил в пустыне, передвигаясь от одной группы к другой на собаках и оленях, а летом по морю на парусной лодке или пешком, через тайгу; он замерзал, заносило его снегом, захватывали по дороге болезни, донимали комары и медведи, опрокидывались на быстрых реках лодки и приходилось купаться в холодной воде; но всё это переносил он с необыкновенною лег­костью, пустыню называл любезной и не жаловался, что ему тяжело живется. В личных сношениях с чиновниками и офицерами он держал себя как отличный товарищ, никогда не отказывался от компании и среди веселой беседы умел кстати вставить какой-нибудь церковный текст. О каторжных он судил так: "Для создателя мира мы все равны", и это — в официальной бумаге. В его время сахалинские церкви были бедно обставлены. Как-то, освящая иконостас в анивской церкви, он так выразился по поводу этой бедности: "У нас нет ни одного колокола, нет богослужебных книг, но для нас важно то, что есть Господь на месте сем". [73] Другой автор рассказывал о сахалинском миссионере, "совершившем свой скромный подвиг в отдаленной глуши", как о безукоризненно честном, самоотверженном, нравственно чистом человеке. Поп Семен прошел с посохом в руке по всему мрачному Сахалину, от одной юрты инородцев к другой. Отец Казанский знал практическую медицину. [74] Определенный вклад внес Симеон Казанский в дело научного изучения быта, религии и языка местных жителей. [75]

Другой священник иеромонах отец Ираклий [76] приехал на Сахалин в 1882 г. О первых годах своего служения в Александровском посту он "рассказывал, что вначале тут было только три дома и в небольшой казарме... помещалась тюрьма... Для церкви отцу Ираклию была предложена надзирательская будка, но он отказался от нее, ссылаясь на тесноту. В хорошую погоду служил он на площади, а в дурную - в казарме или где придется, одну обедницу. Служишь, а тут бряцанье кандалов, рассказывал он, - шум, жар от котла. Тут "Слава Святей Единосущней", а рядом - "растакую твою...". [77] Священник сопровождал А.П. Чехова во время путешествия последнего по Сахалину. Знакомство их на этом не остановилось. Позднее о. Ираклий навестил писателя в Москве. Кроме того, известны письма батюшки Чехову. [78]

Среди имеющегося материала, содержатся так же сведения о священниках Георгие Макаровиче Сальникове [79] и Александре Георгиевиче Винокурове. [80] "Знавшие о. Егора говорили о нем, как о "беспримерном священнике на Сахалине", человеке "образованном и стоящем на высоте своего положения...". [81] О его коллеге сохранились следующие сведения: помимо настоятельства в тюремной церкви "он преподавал Закон Божий в Рыковской школе и посещал школы Дербинскую, Мало-Тымовскую". [82] Справедливым, на мой взгляд, будет отметить то, что нагрузка у духовенства была колоссальная, во-первых, сама паства, - достаточно сложный и пестрый мир каторжан, их условных и фактических семей, во-вторых, трудности связанные с территорией, расстояниями, климатом и т.д.; да плюс педагогическая загруженность по разным населенным пунктам.

А.П. Чехов, посетивший в конце XIX века остров Сахалин, передает в своих записях немало сведений церковно-исторического характера. "В церковном отношении Сахалин составляет часть епархии епископа Камчатского, Курильского и Благовещенского. Епископы неоднократно посещали Сахалин, путешествуя с такою же простотой, и претерпевая на пути такие же неудобства и лишения, как обыкновенные священники. В свои приезды, при закладке церквей, освящении различных зданий [83] и обходе тюрем, они обращались к ссыльным со словами утешения и надежды. О характере их направляющей деятельности можно судить по следующей выдержке из резолюции преосвященного Гурия на одном из актов, хранящихся в корсаковской церкви: "Если не во всех у них (то есть ссыльных) имеются вера и раскаяние, то, во всяком случае, у многих, что мною лично было усмотрено; не что иное, а именно чувство раскаяния и вера заставляли их горько плакать, когда я поучал их в 1887 и 1888 гг. Назначение тюрьмы, кроме кары за преступления, состоит и в возбуждении нравственно добрых чувств у заключенных, особенно, чтобы они, в такой своей участи, не дошли до совершенного отчаяния". Этот взгляд был присущ и младшим представителям церкви. Сахалинские священники всегда держались в стороне от наказания и относились к ссыльным не как к преступникам, а как к людям, и в этом отношении проявляли больше такта и понимания своего долга, чем врачи или агрономы, которые часто вмешивались не в свое дело". [84] Четверо [85] сахалинских священников исполняли обычную "службу", включая молебны перед парадами в табельные дни, торжественные встречи высших чинов и т.д. [86]

Нередко откровенные пастыри сообщали неофициальные, но правдивые сведения. Можно предположить, что А.П. Чехов, будучи глубоко верующим человекам и всегда уважавшим духовенство и церковные традиции, в некоторой степени сдружился с местными священниками. [87] Например, батюшки говорили ему о злоупотреблении чиновников служебным положением использовании в качестве прислуги солдат или заключенных женщин и т.д. [88] Антон Павлович писал о безнравственном состоянии, царившем в те годы на острове и это несмотря на то, что официальная государственная власть поддерживавшая в те годы требования церковного закона о семье, поощряла тех, кто стремился совершить необходимое таинство венчания [89]: "Нигде в другом месте России незаконный брак не имеет такого широкого и гласного распространения и нигде он не обречен в такую оригинальную форму, как на Сахалине. Незаконное, или, как называют здесь, свободное, сожительство не встречает себе противников ни в начальстве, ни в духовенстве, а, наоборот, поощряется и санкционируется. Есть поселения, где не встретишь ни одного законного сожительства". [90] В отличие от находившихся в тюрьме за высокими стенами и под присмотром надзирателей, т.н. вольное население получило от великого писателя также не лестную характеристику. "Покупка арестантских вещей и сбыт их, эксплуатация инородцев и новичков-арестантов, тайная торговля спиртом, дача денег в ссуду за очень большие проценты, азартная игра в карты на большие куши, - этим занимаются мужчины. А женщины, ссыльные и свободные, добровольно пришедшие за мужьями, промышляют развратом". [91] Занимаясь сбором статистической информации о разных сторонах островной жизни, Чехов среди прочего писал: "Сведения о числе браков, совершаемых в колонии, можно добыть из метрических книг; но так как законный брак здесь составляет роскошь, доступную не для всякого, то эти сведения далеко не определяют истинной потребности населения в брачной жизни; здесь венчаются не когда нужно, а когда можно... Семейная жизнь у большинства ссыльных начинается задолго до совершения церковного обряда, и венчаются обыкновенно пары, уже имеющие детей". [92] Нередки были неравные браки, так же супругами могли быть лица разных национальностей. [93] 

Внимательный глаз Чехова заметил, что, например, в жилищах местных жителей явно "...чувствуется отсутствие чего-то важного; нет деда и бабки, нет старых образов и дедовской мебели, стало быть, хозяйству недостает прошлого, традиций. Нет красного угла, или он очень беден и тускл, без лампады и без украшений., - нет обычаев...". [94] Хозяйственная жизнь острова находилась в непосредственной зависимости от труда каторжан, которые находили применение своим способностям в различных видах, в том числе и в церковной сфере. Так в одной из литейных мастерских Антон Павлович видел изготавливаемые колокола. [95] В церквях заключенные или отбывающие ссылку люди исполняли функции чтецов и певчих, прислуживали при богослужении. Нередко кто-то из них учительствовал. Так, например в одной из сельских школ Чехов встретил бывшего священника лишенного сана и осужденного за преступление. [96] Правонарушители из числа лиц духовного звания состояли учителями. [97] Приводится также в книге "Остров Сахалин" пример усердного раскаяния преступника, который жил в землянке и усердно молился. Окружающие называли его "рабом Божиим". [98]

Чехов, занимаясь переписью местного населения, работал с метрическими записями, которые вели клирики православных приходов. [99] Наряду с этим, ради того чтобы иметь более полную социологическую информацию он составлял специальные карточки, куда в своеобразной форме помещал сведения. Благодаря этой информации можно узнать о вероисповедании тех людей, с которыми ему приходилось встречаться. [100] Наряду с преобладающим большинством православного населения, на Сахалине проживали католики, мусульмане, иудеи и другие представители представленных в Российской империи национально-религиозных меньшинств. [101] Помимо этого в записях содержатся и другие сведения иллюстрирующие картину вероисповедной принадлежности. [102] В одном из сел проживало "много неправославных; они составляют четверть всего населения: 47 католиков, столько же магометан и 12 лютеран. [103] А среди православных немало инородцев, например, грузин. Такая пестрота придает населению характер случайного сброда и мешает ему слиться в сельское общество". [104] Другое село в народе даже называлось Варшавой, т.к. среди его жителей было много католиков-поляков. [105] С целью духовного окормления своих единоверцев, в соответствии с традициями римско-католической церкви раз в год из Владивостока приезжал на Сахалин польский священник. [106] Позднее в г. Александровске был построен костел. [107] Видел Антон Павлович так же и мечеть. Строил ее один человек отбывающий срок на поселении. Он же был и муллой. [108] Но в целом, для жителей острова в те годы, скорее подойдет следующая характеристика: "Они называют себя братьями, потому что страдали вместе, но общего у них все-таки мало... Они веруют не одинаково и говорят на разных языках". [109]

В 1899 г. в административном отношении церковных округов Дальнего Востока происходит реорганизация. Сахалин был отнесен в ведение Владивостокских епископов. [110] На острове в то время было 10 православных церквей и 6 часовен. [111]

Неудачная война России с Японией в 1904-1905 гг. привела к потере южной части острова. В ходе боевых действий пострадали некоторые храмы. [112] В церковном отношении духовное руководство той части православного населения, которое оказалось под властью Японского императорского правительства перешло к тогдашнему главе миссии в Токио архиепископу Николаю (Касаткину). [113] В 1909-1911 гг. с пастырскими целями провинцию Карафуто, как тогда называлась японская часть Сахалина, трижды посещал архиепископ Киотский Сергий (Тихомиров) [114]. Владыка старался посещать те немногочисленные места, где продолжали проживать русские люди, а также православные представители местных народов и приехавшие японцы. Историк пишет: "Наряду с исполнением духовных треб, епископ Сергий провел обследование всех оставшихся на Карафуто православных церквей. Благодаря его усилиям и настойчивости, удалось вернуть часть церковного имущества... С японской администрацией ему удалось договориться о бесплатной аренде участков земли, занятой церковными постройками... Поездки владыки Сергия на Южный Сахалин... не остались без внимания... В сентябре 1911 г. прибыл на Карафуто с походной церковью молодой священник отец Николай". [115] Сохранялось православное население также на Курилах. Например, в 1903 г. архимандрит, сотрудник японской миссии посещал остров Шикотан, где проживали потомки тех самых курильцев, которые приняли крещение от самого святителя Иннокентия Вениаминова. [116] До 1945 г., пока в эти места не пришла Красная армия, сохранялась деревянная часовня. Советские солдаты, высадившиеся на Шикотане, были очень удивлены, встретив в домах местного населения потемневшие иконы и книги на церковно-славянском языке. [117] Одновременно в японской зоне на Курильских островах до 1945 г. насчитывалось более 250 буддийских и синтоистских храмов, 5 протестантских и 4 католических церквей. [118] К 1948 г. богослужения были прекращены, большинство зданий разрушено. [119]

Что касается северной части острова Сахалин, то церковная жизнь здесь продолжалась до 1925 г. [120] Именно в это время была окончательно установлена Советская власть в этих местах, тогда же Революционный Комитет постановил "провести в жизнь декрет Совнаркома об отделении школы от церкви". [121] Из церковных архивов изымаются метрические книги. [122] Тогда же начинается активная компания по закрытию храмов, переделки их под клубы и другие учреждения. [123] Наряду с православными церквями данная участь постигла и католический храм. [124] За пять лет Советской власти к 1930 г. на острове не осталось ни одного официально действующего молитвенного здания. [125] Местное партийное руководство обсуждало состояние дел в церковной сфере. В одном из докладов за 1926 г. отмечалось "На всем Сахалине два попа". [126] Вскоре положение изменилось. Один из священников был обвинен в "антисоветской агитации" по ст. 58 УК РСФСР и отправлен в концлагерь. [127] Вслед за этим "врагами народа" объявляют не только верующих, священнослужителей, но и членов их семей. В 1932 г. в одном из донесений сотрудники ОГПУ докладывали в обком партии о неблагополучном положении дел с кадрами учителей, т.к. среди них были 4 дочери бывших священнослужителей. [128]

Отдельные попытки по возрождению веры в пределах Сахалинской области наблюдались в послевоенные годы, однако, ни одна из них не увенчалась успехом. [129] Исключением было официальное существование общины евангельских христиан баптистов в период с 1937 по 1960 гг. [130]

И в заключение настоящей работы, на мой взгляд, следует привести слова современного церковного историка, которые объективным образом характеризуют истинное положение церковной жизни в след за окончанием Второй мировой войны: "Чем дальше на восток, тем церквей было меньше, а на Дальнем Востоке их почти не было. На Камчатке и на Сахалине, на Чукотке и Колыме не сохранилось ни одного храма. Этот регион целиком входил в империю ГУЛАГа, и новые церкви в послевоенные годы там не стоились". [131]

ИСТОЧНИКИ
Августинович Ф.М. Жизнь русских и инородцев на острове Сахалине - //Всемирное путешествие. - 1874, январь. – с.66-67.
Архиереи Русской Православной Церкви. Справочно-Библиографические Материалы. - В кн.: История Русской Церкви. Кн.8, ч.1. -М., 1996.
Барсуков И. Иннокентий митрополит Московский и Коломенский по его сочинениям, письмам и рассказам современников. –М., 1883.
Буссе Н.В. Остров Сахалин и экспедиция 1853-54 гг. – СПб., 1872.
Владивосток, 1883 г., №28.
Военно-статистический сборник. - СПб., 1871. Т.4: Россия.
Головин В.М. Путешествие на шлюпе "Диана"...- М., 1961.
Громов Прокопий, протоиерей. Историко-статистическое описание Камчатских церквей. - // Труды Киевской Духовной Академии. – 1861, №2 (февраль).
Денисов А. Шикотанская трагедия. - // Дальний Восток, №4. – с.115-117.
Добротворский М.М. Аинско-русский словарь. – Казань, Университетская типография, 1875.
Записки флота капитана Головнина о приключениях его в плену у японцев в 1811, 1812 и 1813 годах, с приобщением замечаний его о японском государстве и народе. – Хабаровск, 1972.
Костанов А. Русская Православная Церковь на Сахалине и Курильских островах. – Южно-Сахалинск, 1992.
Крашенинников С.П. Описание земли Камчатки. – М., 1948.
Максимов. На Дальнем Востоке". - СПб., 1894.
Миролюбов (Ювачев И.П.) Восемь лет на Сахалине.
Прик А.Е., Беляев А.Д. Владивосток и Южно-Уссурийский округ Приморской области. Путеводитель и справочная книга. - СПб., 1891.
Пикуль В.С. Каторга. – М.: Современник, 1990.
Полонский А. Курилы. – СПб., 1871.
Православные русские обители. - Репринтное издание. - СПб., Воскресение,1994.
Причисление к лику святых апостола Северной Америки и Сибири митрополита Московского и Коломенского Иннокентия /Вениаминова/ - //Журнал Московской Патриархии, 1977, №12. – с.3.
Работа ЗАГС на Сахалине. - //Советский Сахалин. – 1926, 18 февраля.
Римский-Корсаков В.А. Балтика – Амур. – Хабаровск, 1980.
Римский-Корсаков В.А. Случаи и заметки на винтовой шхуне "Восток". - // Морской сборник, №12, 1858, Неофициальный отдел.
Русские экспедиции по изучению северной части Тихого океана в первой половине XVIII века.: Сборник документов. – М., 1984. Сахалинский календарь на 1899 г. - Сахалин, 1899.
Сергий Тихомиров, архимандрит. Отчет о поездке на Шикотан в 1903г. - // Свободный Сахалин. – 1990, №30.
Смолич И.К. История Русской Церкви 1700-1917. ч.2. - М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1997.
См-ский Н. На Сахалине. - // Кронштадский вестник, 1890, №26, 4 марта.
Социалистическое строительство на Сахалине 1925-1945 гг. – Южно-Сахалинск, 1967.
Тихомиров Сергий, архиепископ. На Южном Сахалине. Из путевых заметок. - //Краеведческий бюллетень. – 1991, №1. – с.33-141.
Тураев В.А. И на той Улье реке...- Хабаровск, 1990.
Церковь в истории России. – М., 1967.
Ципин Владислав, протоиерей. История Русской Церкви 1917-1997. - М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1997.
Чернавский М. Ипполит Никитич Мышкин. - //Каторга и ссылка. Историко-революционный вестник, кн.16. - М., 1925.
Чехов А.П. Остров Сахалин 1890-1895. - Соч. тт.14-15. - М.: Наука, 1987.
Шван В.К. Занятие Южного Сахалина. - //Тюремный вестник. – 1894, №9. – с.423-426.
Glazik J. Die russisch-orthodoxe Heidenmission seit Peter dem Groben.- Munster,1954. - p.145.
Государственная Публичная Историческая Библиотека России.
Приложение к всеподданейшему Отчету военного губернатора о. Сахалин за 1907 г.
Российский Государственный Исторический Архив Дальнего Востока. – Ф. 1154.- Оп.1. – Д.2. – Л.56.
Там же. – Ф.87. –Оп.1.-Д.668. –Л.30,42.
Государственный Архив Сахалинской области. – Ф. 1038. – Оп.1. – Д. 5. – Л. 136.
Там же. – Л. 187.
Там же. - Ф. 23. – Оп.1. – Д.1. – Л.48-49.
Там же. – Ф.53. – Оп.1. – Д. 81. – Л.2.
Сахалинский Центр Документации Новейшей Истории. – Ф.2. – Оп. 1. – Д.30. – Л. 8.
Там же. – Л. 76-77.

Copyright © Колупаев В.Е.,2001. All rights reserved. Для связи: rostigumen@mtu-net.ru