Начало: Святитель Филарет (Дроздов)	Первая страница Святоотеческое наследие Разные тексты Свт. Филарет (Дроздов) OrthodoxyLib Православный интернет Евангельский синопсис Духовные стороны Добротолюбие избранное Пролог в поучениях День за днем Церковный календарь

Выступление на торжественном акте в день памяти святителя 2 декабря 2003 года

Жизнь святителя Филарета один из его биографов назвал священной эпопеей, и она действительно была таковой, как по гармонической стройности пройденного пути, так и по неимоверному количеству свершенных дел.

Будучи крупнейшим деятелем истории Русской Церкви XIX столетия, соединив в себе качества церковного иерарха и ученого-богослова, государственного мужа и подвижника благочестия, проповедника и поэта, он был одним из тех людей, которые избраны Самим Богом к миссии высшего духовного водительства. Только на Московской кафедре его служение протекало почти полвека (с 1821 по 1867 гг.), а авторитет к концу жизни был таков, что современники именовали его Митрополитом Всероссийским, "Природным Патриархом" Русской Церкви.

Среди прочих трудов немало сил отдал святитель делу реформирования духовного образования.

Ко времени вступления на это высокое служение святитель Филарет - в степени доктора богословия и в качестве одного из энергичнейших деятелей Комиссии духовных училищ - имел уже значительный педагогический опыт.

После обучения в Коломенской и Троицкой семинариях будущий святитель был оставлен при лаврской духовной школе учителем, заслужив от ректора архимандрита Евграфа следующую рекомендацию: "Отлично остр, прилежен и успешен". Первое из отмеченных качеств относится непосредственно к мышлению и характеризует ум не столько со стороны познании, сколько со стороны его тонкости, сообразительности, умения проникнуть в самую сущность предмета: второе же - к волевому действию. Оба эти качества развивались в душе святого параллельно друг другу. Если ум устремлялся к познанию предметов видимых и невидимых, Божественных и человеческих, то воля в этом направлении не противилась уму, наоборот, она как бы побуждала внутреннюю энергию к прилежности и решительности. Союз ума и воли способствовал образованию в нем человека с твердым и непоколебимым характером, определявшего свои поступки и поступки других не страстями, но разумом.

Троицкая семинария, в которой преподавал святитель Филарет, была генетически связана с двумя ведущими русскими богословскими школами ХIХ-ХХ столетий - Петербургской и Московской Духовными Академиями. В школе "у Троицы" читали и переводили святых отцов, и не только с латыни, но и с древнегреческого, которому уделялось особое внимание. Тогда же стал изучаться и еврейский язык, что имело впоследствии огромное значение для дела библейского перевода и всего богословского образования в России.

Примечательна атмосфера, царившая в Троицкой школе. Покровительствовавший семинарии митрополит Платон добился того, что здесь вполне господствовали дружелюбие и патриархальность. Само нахождение семинарии вдали от суеты города, в общенациональном духовном центре, хранящем предания церковной старины, в сочетании с отеческим отношением митрополита Платона, исполненным простоты и сердечности, созидало "ученое дружество", из которого возросла славная плеяда деятелей русского богословского образования, ознаменовавшая его качественный поворот в XIX в.

Лаврская Духовная школа имела к тому времени несомненное превосходство перед другими. Первые три ректора Петербургской Духовной Академии - архимандрит Евграф (Музалевский-Платонов), архимандрит Сергий (Крылов-Платонов) и архимандрит Филарет (Дроздов) - будущий святитель - были питомцами Троицкой семинарии. Это было явным свидетельством перспективности московского направления в церковной науке и богословском образовании.

В 1809 г. иеродиакон Филарет определен по указу Святейшего Синода инспектором только что открытой Санкт-Петербургской семинарии "с занятием в оной кафедры философических наук, в звании академического бакалавра". После рукоположения в том же году во иеромонаха святитель Филарет принимает одновременно должность ректора в учрежденном при той же семинарии Александро-Невском уездном училище, а в 1810 г. переводится бакалавром богословских наук в Санкт-Петербургскую Духовную Академию, где преподает догматическое богословие, церковную историю и древности. В 1812 г. святителя определяют ректором Санкт-Петербургской Духовной Академии и основным преподавателем богословских дисциплин (профессором богословских наук). Наконец, в 1814 г. святитель Филарет назначен членом Комиссии Духовных училищ, занимавшейся реформой духовного образования, и удостоен ученой степени доктора православного богословия.

Весьма интенсивной была в годы пребывания в Петербурге учебно-педагогическая деятельность архимандрита Филарета. За несколько лет ему пришлось прочесть и обработать почти полный лекционный курс богословских наук. По отзывам студентов, он был профессором блестящим и вдохновенным: "Речь имел внятную: говорил остро, высоко, премудро; свободно делал изъяснения Священного Писания. Привлекал учеников так к слушанию себя, что когда часы кончались ему преподавать, всегда оставалось великое усердие слушать его еще более без ястия и пития".

В определенном смысле Санкт-Петербургская Духовная Академия является детищем святителя Филарета. Дело здесь даже не только в том, что при нем был осуществлен первый выпуск 1814 г., когда 12 из 78 выпускников сразу же пополнили профессорскую корпорацию, и не в том, что почти 4 года он один вел весь цикл богословских дисциплин, составив ряд курсов, долгое время потом считавшихся классическими. Главная заслуга владыки состоит в том. что он дал школе направление, оказавшееся жизнеспособным в течение всего последующего столетия, несмотря на не всегда благоприятные условия.

Будучи преподавателем в Санкт-Петербургских Духовных школах, "святитель Филарет не боялся пробудить мысль, хотя знал о соблазнах мысли. Ибо верил, что эти соблазны преодолеваются и побеждаются только в творческом делании... Святитель всегда подчеркивал необходимость богословствовать как единственное и не заменимое основание целостной духовной жизни". Он стремился богословие сделать общедоступным. Боролся за преподавание на русском языке, понимая, что "только после того времени, как русские богословы будут читать святых отцов на русском языке, можно ожидать, что они будут самостоятельные и зрелые богословы, и не будут зависеть от латинских, немецких, французских и английских богословий". Как отметил протоиерей Георгий Флоровский: "В истории русского богословия в новое время святой митрополит Филарет Московский был первым, для кого богословие стало вновь задачей жизни, непреложной ступенью духовного подвига и делания". И эту задачу он осуществил, разработав уже в первые годы своей преподавательской деятельности общий план богословского курса под названием "Обозрение богословских наук в отношении к преподаванию их в высших Духовных училищах", являющийся образцом краткого систематического изложения богословия.

Ведущим предметом изучения теперь становится Священное Писание. Русскому, а вместе с тем и всему православному богословию возвращалась его библейская основа. Через это начинается возврат в русло святоотеческой традиции. Характерно в этом отношении "Начертание церковно-библейской истории". "У святителя Филарета, - отмечал тот же отец Георгий Флоровский, - было живое историческое чувство. В этом грань, отделяющая его и от запоздалых схоластов, с их логическим педантизмом, и от новейших мистиков, для которых Библия слишком часто разрешалась в притчу или символ... Для святителя Библия всегда есть книга историческая, прежде всего. Открывается она описанием творения неба и земли и заключается явлением нового неба и новой земли - "вся история нынешнего мира..." И эта священная история мира есть история Завета Бога с человеком - тем самым есть история Церкви,..".

Тогда же вышли три первые книги архимандрита Филарета, составленные из лекций, читанных студентам академии в продолжении нескольких лет: "Начертание церковно-библейской истории", "Записки на книгу Бытия" и "Опыт объяснения псалма 67". Труды эти (особенно последние два) замечательны в том отношении, что, с одной стороны, представляют собой первые опыты русского научно-богословского толкования на один из труднейших для понимания псалмов и на целую книгу Ветхого Завета, а с другой - дают возможность наглядно видеть, как изучалось Священное Писание в духовных академиях начала XIX в.

Следующим важным моментом в направлении, сообщенном святителем Филаретом своей школе, является открытость духовным запросам времени. Это состояние, столь естественное в Церкви в святоотеческую эпоху, до него, да и нередко впоследствии, переживалось в России не часто. Здесь, прежде всего, следует назвать предпринимавшийся под его руководством русский перевод Библии, начатый в 1816 г. Глубокая православная традиционность и ясность церковного мышления сочетались у святителя с острым чувством времени. Отсюда его сознание правоты в период бесплодных споров о необходимости перевода Библии на русский язык. Отсюда его осторожность в суждениях о других христианских конфессиях и, опять же, открытость диалогу при сохранении четкости своего православного самосознания.

Несколько слов нужно сказать и об атмосфере, господствовавшей в Санкт-Петербургской Духовной Академии в период ректорства святителя Филарета. Здесь много занимались, много читали. Рабочий день и учащих, и учащихся был, как правило, заполнен до предела. При этом во всем царила сердечность, пример которой подавал отец ректор. Дошедший до наших дней инспекторский журнал того времени интересен тем, что в нем нет ни одной записи о нарушениях дисциплины или каких-либо беспорядках в Академии.

После вступления на Московскую кафедру святитель проявлял о Московской Духовной Академии, которую не забывал и прежде, еще большую заботу и отеческое попечение, теперь уже как ее непосредственный глава. Эта связь, продолжавшаяся в течение 46 лет, обусловила, по выражению протоиерея С.К. Смирнова, ректора академии в 1878-1886 гг., "поразительное явление в ее истории: состоя в продолжение почти целого полувека под водительством одного вождя, она в течение всего этого периода сохраняет удивительное единство духа и направление образования". Московская Академия становится академией филаретовской, на всех сторонах своей жизни носит яркое отображение его научно-богословского и административного гения.

Первенство в прогрессе богословской мысли и церковной науки явно переходит тогда к Московской Духовной Академии. Находясь "под крылом" святителя Филарета, теперь уже митрополита Московского, академия "у Троицы" несомненно, имела больше возможностей как для взращивания своих талантов, так и для предоставления им широкого поля ученой деятельности. Архиепископ Филарет (Румилевский), протоиерей Александр Горский, протоиерей Феодор Голубинский - эти имена, прославившие московскую богословскую школу, как раз принадлежат к тому времени.

Часто посещая Московскую Духовную Академию, святой митрополит Филарет хорошо знал проблемы школы и всегда принимал самое активное участие в их решении. Поэтому не удивительно, что рекомендации московского Владыки касались всех сторон академической жизни. Предъявляя чрезвычайно строгие требования ко всем вообще лицам, поступавшим на академическую службу, а особенно к тем, которые или отличались особенными дарованиями, или занимали в ней наиболее видное положение. Владыка имел в виду благо академии, желая, чтобы ее члены даже в мелочах своей службы стояли на высоте положения. Он так писал об этом ректору архимандриту Филарету (Гумилевскому): "Берегите достоинство места, которому принадлежите". Школа, которую проходила наша академия в филаретовскую эпоху была сурова; больше прощений, чем одобрений и похвал получали от своего строгого начальника даже ее наилучшие работники, но основанная на указанных нравственных началах, эта школа и создала из академической корпорации особенный тип ученого монастыря.

К обучающимся в академии святой митрополит предъявлял следующие экзаменационные требования: "...При испытаниях требуется показать не только хорошую свою память, но и высшие душевные силы, как-то: рассудок, правильность понятий и суждения, остроумие, равно как и приобретенную способность выражать свои идеи с легкостью на письме". "...Вопросы следует расположить так, чтобы из ответов явствовало не то, умел ли ученик выучить наизусть, но обнял ли он умом своим то, что он знает, имеет ли он ясные понятия, имеет ли обозрение той науки и может ли дать отчет о своем знании и объявить основание оного". "Дабы лучше достигнуть сей цели, надлежит заставлять испытуемого опровергать сделанные ему возражения, распространять заданные темы или предположения, делать приложения оных, выводить последствия". Большое значение святитель Филарет придавал богослужебной практике и духовному состоянию воспитанников. "Для меня, - писал святитель, -пение студентов в церкви было немаловажною частию их испытания, в котором чрез настроение звуков испытывалось настроение духа и умилением изрекалось одобрение чувства, не менее существенное, как и одобрение мысли".

Эффективность реформы духовного образования не могла зависеть только от правильных предписаний и установок Устава. Нужны были добросовестные исполнители, ясно понимающие дух и задачи проводимых изменений. Митрополит Филарет понимал важность кадровой политики, и умело осуществлял ее в вверенной ему на попечение Московской Духовной Академии.

Именно благодаря московскому иерарху на церковном горизонте появилась фигура архиепископа Филарета (Гумилевского). выдающегося ученого и администратора. Митрополит вовремя заметил даровитость своего младшего современника и поставил его во главе реформ в Московской Академии. В донесении Святейшему Синоду о состоянии академии при ректоре Филарете (Гумилевском) в 1838 г. митрополит Филарет отмечал: "Науки духовные, преподаются сообразно с целью училища, и преподавание введенных в курс Духовной Академии светских наук не представляет ничего противоборствующего направлению наук духовных. На преподавание богословия догматического... обращено было мною особенное внимание. Ректор Академии преподавал по собственным урокам... догматы православные изложены в них верно...".

При следующем ректоре, архимандрите Евсевии (Орлинском), сохраняется та же высокая духовно-научная атмосфера. В 1842 г. святитель пишет: "Главный предмет академического учения, богословие догматическое, оказалось преподанным и принятым в духе Православия, с основательностью и силою".

Особо выдающимся ректором академии в эпоху святителя Московского Филарета явился протоиерей Александр Васильевич Горский (1814-1875). Годы ректорства Горского (1862-1875) были одним из самых светлых периодов истории Московской Духовной Академии. Во время его ректорства в 1864 г. был широко отмечен 50-летний юбилей реформированной Академии. Обозревая сделанное за этот срок, митрополит Филарет с удовлетворением констатировал значительное влияние академии на духовенство Москвы в отчете по Московской епархии за 1863 г.: "Духовенство столицы, составляемое из получивших академическое образование... в значительной степени преимуществует пред прочим духовенством Московской епархии как просвещением, так и нравственным характером... и сопровождается соответственным тому влиянием на прихожан...". В другом документе, посвященном юбилею академии, митрополит писал: "Скажу скромно, если скажу, что достоинство Московской Академии никак не ниже в ученом и нравственном отношении и в православном направлении... Академии Петербургской".

При А.В. Горском стало возможным осуществление проекта издания творений святых отцов Духовными Академиями. В 1842 г. по благословению святителя Филарета в академиях начали выходить переводы творений святых отцов. Московской Духовной Академии предписывалось начать работу с перевода святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста. Одновременно был создан и печатный орган академии - "Прибавления к творениям святых отцов". Начав систематическую издательскую деятельность с серии святоотеческих творений, Московская Духовная Академия засвидетельствовала свою устремленность к возрождению подлинно православного богословия, ибо непрерывная связь со святоотеческой традицией есть непременное условие развития православного богословия и православной духовной жизни в целом.

Борьба за способности студентов к рассуждению определяет педагогическую "стратегию" святителя Филарета в Московской Ду ховной Академии. В своем отчете о ревизии академии в 1815 г. он замечает, что, студенты "иных источников познания, кроме записок учащего", не имели, и настоятельно рекомендовал на будущее "менее привязывать их память к учебным листам и более возбуждать их рассудок к собственной деятельности".

Совсем другое впечатление произвела на него академия в 1818г. при вторичной ревизии, когда философию преподавал уже В.И.Кутневич. Почитатель Платона и Плотина, он знакомил студентов и с достижениями новейшей философии, прежде всего с Кантом, Фихте, Шеллингом. Святитель Филарет сразу заметил, что Кутневич смог пробудить в академии не "учебный", но самый живой интерес к предметам. Именно при Кутневиче образовалась свободная, самостоятельная студенческая корпорация "Ученые беседы", участники которой совместно изучали Канта и последующих классиков немецкой философии. Святитель Филарет всячески поощрял "самодеятельность" академистов, которые, по воспоминаниям одного из участников этой корпорации, "в свободные часы сходились на беседу, философствовали, спорили, помогали друг другу в понимании Кантова учения, трудились над переводом его терминов и разбирали системы его учеников".

Секретарем "Ученых бесед" был преемник Кутневича Ф.А. Голубинский, который возглавлял философскую кафедру академии уже в период полного "протектората" над ней митрополита Филарета, в течение полных тридцати лет (1824-1854). Митрополита и профессора философии связывала сердечная дружба, которая не страдала оттого, что первый нередко делал второму строгие взыскания, а второй иногда критиковал строгого и начальственного "протектора". Однако святитель Филарет отличался полным беспристрастием во всем, что касалось учебного процесса, и не личными симпатиями объясняется устойчивое положение Голубинского на философской кафедре в течение трех десятилетий: митрополит ценил в нем открытое мышление и живой интерес к самым разнообразным проявлениям духовной мысли. Если Кутневич знакомил студентов с новейшей немецкой философией, то Голубинский, также находившийся на уровне современного знания и ставший едва ли не первым русским философом, о котором заговорили в Германии, впервые открыл для студентов восточную философию и неоплатонизм.

После кончины Голубинского кафедру занимает в течение 37 лет его лучший ученик В.Д. Кудрявцев-Платонов (1854-1891). В нем митрополит оценил уже другие качества, - прежде всего особую способность к системному изложению преподаваемых предметов и сочетание укорененности в святоотеческом предании со свободным владением современным научным знанием и тонкой диалектикой. Митрополит чутко заботился о его "продвижении" и даже о том, чтобы это "светило Московской Академии" стало известно при дворе, и в то же время предпринял все, от него зависящее, чтобы Кудрявцев остался в академии, несмотря на неоднократные приглашения его в университеты обеих столиц. Таким образом святителю Филарету удалось достичь главной своей цели - обеспечить преподавание таких профессоров, которые хотели и могли бы содействовать самостоятельному мышлению академических студентов и сами были бы одновременно не только профессорами, но и богословами в реальном смысле слова. Но он достиг и большего: впервые за историю российских духовных училищ сформировалась преемственная линия религиозных философов.

Многолетние труды митрополита Филарета по развитию научного и духовного уровня Московской Академии приносили свои плоды... И об этом лучше всего говорят его собственные отчеты и письма к обер-прокурору Святейшего Синода. В 1820 г. святитель пишет: "В протекшие шесть лет... в старших из начальствующих и наставников усматривается и зрелость понятий, и силадействования на дух воспитанников. Младшие большей частию оправдывают надежду, восприятую при их избрании. Круг воспитанников представляется постепенно более сосредоточивающимся в стремлении к общей цели, к истинному образованию духа по законам деятельного христианства". "Благоустройство академии возвышается, и в образовании воспитанников нынешнего курса примечается более зрелости, в сравнении с предшествовавшими курсами, чего и надлежало ожидать при правильной постановке преподавания и воспитания".

Под водительством святителя Филарета академия взрастила выдающихся ученых, которыми вправе гордиться русская наука, и достигла исключительно высокого авторитета. Произведения ее профессоров, прошедшие горнило строгой критики святителя, получили особую отточенность мысли и чистоту богословствования, и имя Московской Академии как филаретовской академии приобрело заслуженную славу.

Московская Академия в научном отношении стояла выше других и была руководительницей в постановке гуманитарных наук в высших светских учебных заведениях. Ректор Московского университета, воспитанник академии С.И. Баршев охарактеризовал громадное влияние академии следующими словами: "Бог видимо благословил ее труд. Повсюду действуют воспитанники Московской Духовной Академии... Многие из них уже приобрели и почетную известность своими важными заслугами Церкви и науке: одни в сане иерархов, другие в качестве начальников и наставников в учебных заведениях, третьи в звании пастырей... Московский университет радуется ее успеху...".

Сам святитель в 1827 г. был избран почетным членом Академии наук, а в 1841 г. - ординарным академиком Академии наук по отделению русского языка и словесности.

Годы творческой деятельности святителя Московского Филарета совпали с судьбоносным временем в истории духовного образования в России: временем проведения реформ. Начало его деятельности ознаменовалось выходом в свет Устава 1814 г. Итогом его работы на административном поприще стал Устав 1869 г. В период между двумя уставами шли поиски формы и объема преподавания, наиболее соответствующих изменяющимся требованиям времени. Нужно было место, где бы новые программы могли быть опробованы. Выбор пал на Московскую Духовную Академию. Именно здесь, в этой творческой лаборатории, под руководством опытного научного руководителя, митрополита Филарета, мог осуществиться столь смелый для того времени проект реформирования высшего духовного образования.

Этот проект не мог не удаться... Академия слишком много значила для митрополита. К ней он питал особую любовь и уважение. Проявляя отеческую заботу о родной академии, святитель Филарет был на самом деле преисполнен сыновнего чувства к школе, которая дала ему прекрасное духовное образование, воспитала его мудрым архипастырем и образованнейшим богословом.

Оценивая всю деятельность святителя по реформированию системы духовного образования, следует отметить, что общее историко-культурное значение этих реформ очень высоко. Как отметил протоиерей Георгий Флоровский: "Именно эта духовно-школьная сеть оказалась подлинным социальным базисом для всего развития русской культуры и просвещения в XIX в. Вся история русской светской науки и учености вообще самым кровным образом связана и с духовной школой, и с духовным сословием".

В настоящее время в Русской Православной Церкви осуществляется реформа духовного образования. Цель реформы - "сохранение и приумножение всего лучшего, что есть в сокровищнице российского духовного образования, укрепление традиций - как дореволюционных, так и последних десятилетий".

Достижению этой цели, бесспорно, могут служить тот опыт и богатство, которые содержатся в "сокровищнице" духовной мудрости святителя Московского Филарета.

Московские епархиальные ведомости, №11-12, 2003.