Святитель Филарет (Дроздов) [Pagez.ru]



Начало: Святитель Филарет (Дроздов)

Святитель Филарет (Дроздов)
Слово пред погребением тела светлейшего князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова Смоленского, 1813 г. Благопоспешно бысть спасение рукою его. И огорчи цари многи и возвесели Иакова в делех своих, и даже до века память его во благословение (1Мак.3:6,7)

Так в дееписании сынов Израилевых истина и признательность, совокупясь, старались одушевить чертами славы и бессмертия утешительный образ Вождя, о потере которого плакал и рыдал весь Израиль плачем велиим [1Мак.9:20]. Не обновляются ли пред нами сии древние черты, не кажутся ли они теперь только взятыми с величественного образа, который наполняет ныне ваши мысли, ваши сердца, ваши чувства, сетующие пред Богом сыны России?.. Приидите, утвердим единодушно на предстоящем гробе столь давно готовое и никогда не обретавшее столь приличного места надгробие:

Благопоспешно бысть спасение рукою его. И огорчи цари многи и возвесели Россию в делех своих, и даже до века память его во благословение.

Итак, он был для нас поспешником спасения, и мы ли для него закоснеем в бесплодном чувствовании потери? Огорчая врагов, он был нашим веселием, и мы ли неутешною о нем печалью нарушим его торжественный покой и возвеселим врагов наших? Его память даже до века во благословение, и где же время жалоб и стенаний? Не отступай от нас, бессмертная память мудрого и сильного Богом Вождя; утешай нас благословением и похвалами, тебе сопутствующими; сокрой, если не можешь исцелить, или по крайней мере укрась нашу скорбь, да не будет она оскорблением Бессмертному!

Но нет, и цветы сельные не сияют под бурным небом, и плоды не созревают среди дождей, и среди бури смертной, под слезным дождем, не созревают, ниже процветают похвалы бессмертных. Чем обильнее было сеяние, тем долее не соберется жатва и слабая рука не свяжет рукояти [1] олив и лавров.

Обратимся к матерним внушениям Церкви, да наставит нас, облегчит бремя и совершит долг настоящего торжественного сетования. Она допускает благословение и похвалу, сопровождающие память блаженно усопших, восходить на сие священное место для того токмо, чтобы они поучали оставшихся; позволяет славе смертных, достигших бессмертия, приближаться к Олтарю для того, чтобы преклонить ее пред славою Живущего во веки веков; хочет непременно, чтобы мы здесь, возверзая на Господа печаль (Пс.54:23) о умерших, возносили Ему в жертву и наши в них утешения.

Не поколеблемся убо над оплакиваемым поспешником видимого нашего спасения превознести Единого невидимого Виновника всякого спасения. Господне есть спасение (Пс.3:9). Господь с сильным крепостью (Суд.6:12), избирая его и наставляя, искушая и сохраняя, возвышая и венчая, даруя и вземля от мира. Вот истина, которую ныне к наставлению нашему мы можем созерцать в ее собственном свете и в зерцале времен протекших к утешению в лице и деяниях Михаила, бессмертного архистратига Российского, светлейшего князя Смоленского.

Мы не желаем затмить твоей славы, светлейший муж, мы желаем три краты озарить ее вышнею славою, ибо какая участь на земле и на небесах может быть величественнее, как быть избранным, уготованным, благоприятным и преукрашенным орудием руки Вседетельной? Ты не будешь пререкать нашей беседе, или, паче, ты сам начнешь ее, ибо еще отзывается в сердцах наших оный глас твой, когда на пути побед и славы, обратясь к престолу и Отечеству, дабы поведать о чудесах брани, ты поверг славу земного вождя пред Вождем Небесным и воскликнул: Велик Бог! [2]

Воистину велик Бог! И един Он велик и в великих и в малых земли. Если стихийное даже мудрование повелевает искать величия там, где соединяются мудрость, благость и могущество, то где найдут человеки внутреннейшее средоточие сего единения и первоначальный источник сих совершенств, кроме единого Триипостасного, Который от Своего исполнения дарует мудрость их помышлениям, благость хотениям и мощь действованию? Вера научает не столько исследовать, сколько чувствовать и со смирением взывать к Отцу Небесному, яко Его есть Царство и сила и слава, и, между тем как некоторые из нас, Христиане, каждый день исповедуют с Церковью сие вседержавное Царство с таким чуждением, как удаленные от престольного града обитатели весей беседуют о делах державных, те, которых искреннее желание служить Богу приближает к Его невидимому Престолу, видят, ощущают в глубине души своей, и не только покорствуя власти, сущей от Бога, но и будучи сами властителями языков, подобно царю Израилеву, пред целым светом глаголют от избытка сердца, яко Господне есть царствие, и Той обладает языки (Пс.21:29).

Царство Господа - Царство всех веков, и владычество Его во всяком роде и роде (Пс.144:13). Преходящие владычества человеческие совокупно и повременно являются на позорище света для того, чтобы служить сему невидимому Царству, и сильные земли чредою изводятся стрещи стражбы [3] его. Связав природу необходимостью и оставив человека в руце произволения его (Сир.15:14), великий Художник мира простирает свой перст в разнообразное сплетение событий естественных и свободных деяний и таинственным движением то неких сокровенных нитей, то видимых орудий образует и сопрягает все в единую многохудожную ткань всемирных происшествий, которую время развертывает к удивлению самой вечности. Различные состояния земных гражданств непрестанно направляются Провидением к тому, чтобы они уготовляли в себе граждан небесам. Для сего действует оно и чрез общество на человека и взаимно чрез человека на общество. Для сего языки, шатающиеся и восстающие на Господа, пасутся жезлом железным, и яко сосуды скудельничи сокрушаются (Пс.2:1,2,9), обращающиеся возсозидаются и насаждаются (Иер.18:9), искушаемые проводятся сквозь огнь и воду, твердые в испытании вводятся в покой (Пс.65:12). Для сего возносятся избранные от людей Господних (Пс.88:20), крепкие, предопределенные сотворить волю Промысла, поддерживаются за десницу Десницею Всесильною, которая уравнивает пред ними горы, и врата медная сокрушает (Ис.45:1,2), и между тем, - да смирится высота человеча, и вознесется Господь един (Ис.2:17), - жребий многочисленнейших народов долго иногда скрывается в неизвестной руке единого смертного, а судьба каждого сильного земли слагается из неисчисленных случайностей, которых никакая человеческая мудрость объять, никакая земная сила покорить себе не может.

Если сие всеобъемлющее владычество Божие подвергает нас некоторой судьбе, то судьбе премудрой. Если оно по видимому налагает узы, то разве на своеволие и буйство. Если уничижает, то единственно тех, которые думают быть сами творцами своего величия, мечтают взыти выше облак и быти подобны Вышнему (Ис.14:14). Если же оно и возносит жребий нечестивого, то не иначе разве как возносится жезл, который вскоре поразит некоего виновного, сокрушится и отвержется. Напротив, те, которые сами ничего не ищут, кроме славы Божества и блага человечества, обретают в покорении себя Промыслу свою надежду и безопасность, в Его власти - основание Своего могущества, в Его славе - источник Своего величия. И каких чудес премудрости и благости не творит Он для совершения в их начинаниях Своих собственных намерений! Он призирает на них еще прежде, нежели они взирают на свет, и от начала до конца их течения блюдет их яко зеницу ока, украшает дарами природы, наставляет примерами, умудряет опытами, очищает искушениями, благоденствием укрепляет, провождает в путях света, предводит стезями мрака, теснотою изводит на широту (2Цар.22:20), ограждает в опасностях, одушевляет в подвигах, соделывает спасением и радостью народов в жизни, венчает в смерти, наконец, в самый гроб сопровождает славою и благословениями.

Человеческому оку не позволено, слушатели, проникать в оную художественную храмину Провидения, где оно творит и уготовляет творцов народного благоденствия, но, когда они являются на предопределенном для них поприще и совершают свое служение, тогда слава нерукотворенного Божия орудия просиявает купно с премудростью Художника. Воззрите на совершившееся уже спасение какого-либо народа - вы увидите всегда в его избавителе спасение Божие.

Народ Божий не имеет отечества; в земле чуждой, под тяжким игом, истомленный работою вместо награды осуждается на истребление. В сие время Господь призирает на младенца, поверженного на смерть, - посылает его во двор того самого царя, воспитывает во всей премудрости того самого народа, с которыми он некогда должен препираться; исполняет его сердце любовью к единоплеменным, раздражает дух его несправедливостями утеснителей, искушает бедствием и почти рабским после пребывания в царском доме состоянием; вооружает Своею силою, укрепляет Своим присутствием - и вы видите Моисея, без оружия победоносного Вождя Евреев, бога Фараонова (Исх.7:1).

Народ Божий в отечестве угнетается иноплеменниками. Но Господь, наказуя, не хочет отринуть людей Своих: Сам восставляет им судей, и спасает их от руки врагов их (Суд.2:18). Так, Ангел является Гедеону, возвещает ему, яко Господь с ним, и на утрие сей мирный поселянин собирает многочисленное воинство, но - да будет спасение рукою Божиею - с тремястами безоружных, побеждает бесчисленные полчища врагов и дарует свободу Израилю.

Народ Божий предается во власть и пленение языков. Тот, который послал сию язву, еще прежде уготовал и врача. Еще Иерусалим не предчувствует своего падения, но сотворивый грядущая (Ис.45:11) уже глаголет Иерусалиму: Возградися; нарицаяй не сущая, яко сущая (Рим.4:17); нарицает не родившегося еще Кира Своим пастырем и помазанником, обещает повинуть пред ним языки и крепость царей разрушить, да созиждет град Господень и пленение людей Господних возвратит (Ис.44:28; 45:1,13). И се Кир - покоритель и обладатель Востока, дабы соделаться освободителем Израиля, восстановителем Иерусалима.

Народ Божий без правительства, без закона, окрест Иерусалима - без отечества, окрест храма - без богослужения. Кто бы в сей день гнева мог и помыслить о восставлении низверженного Израиля, если бы Отвративыйся от него гневом еще раз не обратился к нему милосердием? Бог восхотел - и, подвигнутый священною ревностью, одушевленный примером и наставлением отца, восстает Маккавей; с горстью истинных сынов Израилевых рассеевает многочисленные ополчения гонителей веры, очищает святый град, обновляет благолепие храма. Приобретает народу Иудейскому могущественных союзников и - да обратимся паки к его дееписанию - соделывается бессмертным поспешником спасения Божия: Благопоспешно бысть спасение рукою его; и огорчи цари многи, и возвесели Иакова в делех своих, и даже до века память его во благословение.

Но почто, желая видеть дела Божия Промысла, яже положи чудеса на земли, мы принуждены всегда устремлять взоры наши в даль прошедшего? Как будто величие Божие преходит так же, как образ мира сего, и царство всех веков остается наконец только в развалинах древности [1Кор.7:31]. Как будто Бог, нарекший себя некогда для мертвых Богом живых (Мк.12:27), преображается для живых в Бога мертвых и мы уже не можем видети благая Господня на земли живых [Пс.26:13]. О мир, враждующий на Бога и тогда, когда его исповедуешь! Ты соглашаешься искать Его в отдалении времен - и не хочешь осязать Его, недалече от единого коегождо нас суща (Деян.17:27). Уступаешь Ему чуждую для тебя область прошедшего - и желаешь в настоящем воцарить случай или обоготворить разум и самые страсти человеческие. Если ты не можешь слышать, как непрестанно день дни отрыгает глагол присносущной славы Божией [Пс.18:3], приникни хотя единожды, как сей безмолвный Гроб вещает о ней сему Олтарю и настоящий день отвещавает прошедшим, яко един есть сый, и иже бе, и грядый - Вседержитель (Апок.1:8).

Не минута нечаянности сближает пред нами, слушатели, память бессмертного Михаила с памятью бессмертного Маккавея. Церковь предварила сей союз их своим желанием и предчувствием - Промысл оправдал ее желание событием. Вы помните оный благознаменитый день веры и любви к отечеству, когда, подвигнутая опасностью, его Церковь взывала к вам, именитые Россияне, пред сим самым Олтарем, - да воздвигнет из вас Господь новых Маккавеев [4], - и кто, кроме Провидения, или управил желание Церкви к предопределенному событию, или устроил событие по ее мольбе? Кто на глас сего желания и мольбы воздвигнул мужа, которого деяния и судьба не могут точнее быть изображены, как дееписанием Маккавея? Кто повелел, чтобы даже имя сего мужа соотвещало имени Маккавея и оба имени сии, подобно как оба сии мужа, возглашали единое славословие: Кто, яко Бог? [5] Но возвратимся по пути жизни Смоленского до его исходищ и осяжем напечатленные на нем следы Провидения.

В дарах естественных человеку ниспосылается первое напутствие для жизни его и открываются начальные черты его предопределения. Если бы мы умели вернее слагать и разрешать сии трудные черты и читать в началах последствия, то давно бы можно было узнать в Михаиле человека запечатленного природою или, паче, Творцом ее к великому назначению. Сей ум, в котором и высокие знания, и приятные искусства, не стесняя друг друга, находили свое место, - ум, способный в одно время составлять чертеж брани, соображать к единой цели разнообразные отношения союзных и враждебных держав и легкою ногою измерять зыблющиеся стези дворов, должен был казаться сотворенным не для одного, но для всех путей общественного служения и славы. Сия твердость, непоколебимая ни страхом, ни скорбью, и благодушная покорность своей участи были предуготовлены для таких подвигов, среди которых поколебались бы тысячи тысяч, если бы единая глава не сдержала общего бремени. Сия глубокая проницательность и неутомимая осторожность, так сказать, указывали на змия коварства, с которым наипаче предопределено было бороться нашему Михаилу. Но Промысл, который сам благовременно устрояет и уготовляет свои орудия, не являет их прежде времени человекам, которые вместо содействия иногда положили бы препоны его в них намерениям.

Предназначаемый Провидением чрез даруемые человеку способности путь жизни обыкновенно пролагается воспитанием. Воспитание Михаила, будучи подобно воспитанию многих других, может быть, не предвещало всей судьбы его, но совершившаяся судьба его заставляет с уважением воспоминать о его воспитании. Оно заключалось, слушатели, в пределах отеческого рода и отечественного святилища воинских званий. Так, новою благостью Провидения избранный сын Отечества предохранен от суеверного уничижения пред идолом иноземного просвещения и образованности. Отечеству предоставлена сугубая слава иметь Смоленского и никому за него не быть обязанным, а родителям и воспитателям остался от сего воспитания тот важный для наших дней урок, что не иноплеменное наставление производит достойных сынов отечества.

Рано изшел Михаил из рук обыкновенных наставников [6], как бы для того, чтобы сохранить цветущий возраст и неутомленные способности для труднейшего и необыкновенного к необыкновенному назначению образования. В самом деле, он был изведен на такое поприще, где - между тем как воспитание юности его приносило вожделенные плоды и его любовь к отечеству ознаменовывалась постепенно рвением и подвигами - его дарованиям отверсто было высшее и единственное - училище великих мужей, училище живых примеров, опытов и опасностей. Задунайский, Таврический, Рымникский [7] были то руководителями его деятельности, то свидетелями его доблестей, то светильниками его умозрений. Он шел пред лицом или о страну сих вождей в знаменитых битвах, иногда вознося победу на грозные укрепления городов и ополчений, иногда устремляясь к ней чрез преграды, поставленные природою, иногда удерживая оную мужеством, иногда уловляя решимостью, и, если для ироя нужно свидетельство ироя, так же как и для мудрого важен суд мудрых, имел то преимущество, что вождь, который паче прочих любил и насаждать и собирать свои лавры собственными руками, нарек его своею десницею [8].

Но, дабы удержать слово наше в пределах, ему предначертанных, не снидем, слушатели, во все следы нашего ироя на том бранном поприще, где он хотя из зрителя незабвенных примеров соделался уже примером для многих, но не отделился еще от сонма вождей, как беспримерный, и где мы увидели бы его более в блеске славы человеческой, нежели под осенением славы Божией, явившейся над ним наипаче в последние дни его. Не будем рассматривать тех победных венцов, которые, без сомнения, были бы достаточны украсить иную главу, но на челе Михаила становятся едва приметными под великим венцем последним. Напротив, остановимся и возблагоговеем пред оными священными отличиями, которые некогда возложило на него Провидение, указуя своего избранного. Я говорю о его чудесных ранах, которые без сравнения более должны были возбудить к нему внимание глубокомыслящих, нежели как наружные знаки достоинства и чести привлекают взоры легкомыслия. Сей ревностный поборник браней отечества, подвизаясь за его безопасность, не хочет примечать опасностей собственных, и смерть двукратно проходит сквозь его главу [9], как будто бы оружие Агарян особенно искало сих очей, в которых просияла прозорливость, и сея главы, в которой созревала мудрость, только для них после страшные. Какие пререкаемые знамения! Те, которые видели язвы сии, еще открытые, думали, что в последний раз видят сего язвенного; те, которые слышали, что он еще живет, не верили язвам его, доколе не осяжут. Но, когда Бог двукратно возвратил ему и жизнь, и поврежденную целость духа и тела, когда самою болезнию первой язвы поставил его на новую стезю совершенствования, чтобы он, ища здравия, обрел новый источник полезных знаний в путешествии, в обозрении благоустроеннейших государств света, в собеседовании с прославленными в языках мудрецами брани [10], тогда верующие Провидению долженствовали соблюдать глаголы сии, слагая в сердцах своих [Лк.2:19,51], колико драгоценна глава сия Небу и какого высокого служения оно ждет от нее, обдержа и соблюдая ее столь высокою мышцею!

Впрочем, после столь знаменательных приключений судьба Михаила долго хранилась под множеством печатей, которые, от времени до времени раскрываясь, представляли ее в различных видах: всегда предуготовляли, но и всегда утаивали тайну его последнего назначения. Уже меч его или покоится, или только блистает, не имея кого поражать [11]. Не раз шествует он с оливою к союзникам своих государей или для утверждения и украшения нового мира, или для обновления древней дружбы [12]. Не раз является посреди отечественных областей неутомимым блюстителем их внутреннего благоустройства и спокойствия [13]. И наконец, принесши трем самодержцам и Отечеству в дань благоговения и долга лучшие лета жизни, он уже начинает, по-видимому, преклоняться от трудов общественных к покою семейственному [14]. Следующее токмо время могло показать, что, будучи преносим из области в область Отечества, из страны в страну Европы, он руководим был невидимо к совершеннейшему познанию Отечества и Европы, между которыми должен был стать единственным пределом и, взвесив, подвигнуть их сопротивные взаимно силы, и что высокий путь подвижника отечества скрывался, наконец, в смиренных сенях веси для того, чтобы торжественнее открылось позорище для ратоборца Европы.

Вдруг скипетр Александра указует ему обширнейшее поле действования и воздвигает его в помощь великой некогда союзной державе против возрастающего исполина, который на развалинах престола, превращенных в лобное место, созидая новый престол, желал утвердить и украсить его разрушением древних и прелиять священные венцы наследия в тяжелый венец насильственного преобладания. Верный подданный, яко праволучная стрела, летит на намерение прозорливого и благосердого монарха, и, когда спасительная скорость помощи предупреждена пагубною опрометчивостью требовавших помощи, когда вождь, пришедший вспомоществовать сильнейшим войскам, сверх всех опасений видит их в плену, а себя беспомощна, с частью только своих сподвижников, далече от пределов Отечества, пред многочисленным и надменным успехами неприятелем, тогда-то начинают усматривать Отечество и Европа, что Михаил уготован во главу браней. Не смущенный столь страшною нечаянностью, он ведет малую свою дружину невредиму пред лицом победоносного врага, отражает его, поражает [15], восхищает его корысти, пленит плен и соделывает из тяжкого преследователя только бременоносца своей добычи. Еще по судьбам Вышнего не время было сокрушить выю гордого, но Михаилу дано было узреть своего будущего противоборца, испытать его и бросить в его сердце первые семена боязни.

Наконец, приближалась сия мрачная година Отечества, для которой Михаил соблюдаем был, яко светильник для нощи. Еще мы думали ходить в тихом свете мира, но всепроницающее око Провидения, сокрытое в небесах, уже видело тучи, стремящиеся покрыть Россию от всех стран Европы, и Держащий в руке сердца самодержцев паки положил очи Александра на испытанного подвижника и Свою помощь на сильного. Михаилу вручена брань на юге, которая, не быв страшна в первых своих действиях, могла соделаться опасною в своем продолжении, когда бы чреватый вероломством Запад прежде ее окончания разродился своими чудовищами. Древний победитель и друг Агарян еще раз соделался и победителем их и другом. Поколебав их троекратно сильнейшие полчища, он притворяется бегущим [16], и, обратясь, так сказать, поглощает их вместе с их станом и всеоружием, потом изумленного мужеством его врага сугубо пленяет мудростью, и в то самое время, когда тлетворное дыхание Запада отовсюду воздувает на нас бурю, он восстановляет тишину на юге, ограждает, расширяет наши пределы. Кто уже не видит здесь Господа с сильным крепостью? Кто не видит на юге возжигаемое светило спасения (Ис.62:1) нашего, долженствующее расточить мрак, объемлющий нас от Запада?

Когда мрак сей отяготел над некоторыми странами Отечества, глас Божий, призывающий Михаила к служению спасения, вновь услышался в гласе народа. Чувствуя, отколе происходил сей глас, и покорствуя священной воле отечества, сей многолетный начало-вождь, завоеватель, миротворец, забывает и старость свою, и прежние заслуги, приобретшие ему право на спокойствие и уважение, и приемлет секиру вместе с дружинами ополчающихся за отечество земледельцев.

Вскоре страшная година искушения преполовляется. Настает время, предоставленное Провидением и восприятое монархом, дабы устремлению слиянных сил едва не целой Европы на единую Россию, изощренному коварною внезапностью, которое не могло быть притуплено иначе как постепенным уступлением, противопоставить наконец твердый оплот, обновить надеждою дух утомленного неизвестностью воинства, обратить уклоняющееся лице брани на врага - и открывается великое поприще Смоленского. Но дерзнет ли далее сие слабое слово тещи путь за сим исполином? Как изобразит оно ту зарю надежд, которая быстро разлилась от края до края Отечества вместе с молитвою, что Михаил наречен архистратигом всех сил российских? Как сотворит оно слышан тот неслыханный прежде гром, который он бросил на врага, как скоро ступил на поле брани? Как изъяснит сию проницательность, которая могла предсказать, что потеря столицы не есть потеря отечества, после того как две сильные некогда державы в подобном несчастии сего не постигали, но вместе со своими столицами упадали к ногам утешителя? Какая сила языка представит ту силу духа, с которою ветхий днями вождь, принужденный для спасения Отечества принести в жертву его древнюю столицу, приемлет на единые свои рамена все несчастья и жалобы ее жителей, всю скорбь подвизавшихся за нее ратников, все сострадание и опасения Отечества и, наконец, тяжкие опустошенной Москвы развалины? И кто из вас, слушатели, не упреждал уже меня отселе мыслью и сердцем? Кто из вас не следовал за Смоленским стократно чрез все поприще победы и славы его то желаниями, то радостью, то благодарностью, то удивлением? Кто из вас не возвеселился в делах [ср.: Пс.103:31] сего нового Маккавея, огорчившего трех царей в их собственных лицах и многих в их вождях, пленившего тысячи, поразившего тьмы, избавившего грады, отмстившего за нарушенную святыню храмов, извергшего ужасы злодеяний из Отечества, внесшего ужас праведного мщения в страны враждебные и даровавшего порабощенным надежду освобождения? Кто не уверился, яко Господне благопоспешно бысть спасение рукою сего вождя, который шествовал под предводительством священного изображения Благодатной Путеводительницы [17] и вместе с нею величил Бога в величии своего смирения?

Если что еще оставалось Провидению совершить для сего поспешника даруемого нам спасения после толиких подвигов, в которых он сотворил всю волю Его, то даровать ему такую кончину его течения, в которой благословляющие память его на земли вновь узрели бы над ним благословение свыше. И какая кончина, слушатели! С какою небесною точностью измерено и определено время ее от начала его последнего служения: четыре луны - поборник Отечества в пределах его; четыре луны - каратель неистовых утеснителей в их владычестве и, как скоро исполнил меру своего мщения до сего равновесия, сын покоя вечного! [18] Как венчаемый победоносец, он вземлется среди непрерывных победительных восклицаний предводимого им воинства, как благословляемый защитник Церкви, он сопровождается в своем исходе величественнейшим торжеством ее и проходит мрачную дверь смерти среди светлых дней Воскресения [19]. Он скончался тогда, когда не род его только, не Отечество едино - целая Европа чувствует, что его лишается, и священный Помазанник Божий не скрывает слез своих о нем от очей своего народа [20]. Между тем сам Бог подвизает сердца народов, чтобы торжественное возвращение в Отечество, свойственное бессмертному победителю, совершилось над смертными останками его, и сей Гроб прошел обширные страны иноплеменные и отечественные с такою славою, какая никогда с толико свободною ревностью, с толиким единодушием не была приносима победителям в их жизни. Так, если Смоленский не жил никогда для себя, но всегда для Отечества и Провидения, то Провидение даровало ему кончину для него самого.

Дивный в судьбах Твоих Господи! Воистину Ты Сам был неотступно с сим избранным Тобою сильным крепостью и благопоспешил спасение наше рукою его, и Ты отъял, еже дал (Иов.1:21) еси, дабы не почивали на видимых дарах Твоих наши легкомысленные чаяния, но возносились к Тебе, к Нему же вся чают. Да будет воля Твоя, Отче Небесный, и да внесется неоцененный дар Твой в сокровища славы Твоей. По милости же Твоей и истине Твоей соверши над нами простираемые к нам доселе щедроты Твои, да не когда паки реку т о нас языцы: где есть Бог их [Иоил.2:17]? Призри на правду нашего дела, на страдания столь многих народов, на возведенные к Тебе, отнюдуже приходит помощь наша [Пс.120:1], очи России, на слезы кроткого Помазанника Твоего и даждь, да егда днесь, яко же древле, вземлется на небо преоруженная силою Твоею колесница Израилева, и едина обетшавшая милоть [21] остается пред нами на земли, - даждь, да снидет сугубый дух Илии (4Цар.2:12,15), - огненный дух ревности, мужества и крепости на поборников славы Твоей и поспешников спасения нашего.

Россияне! Вы все единодушно желаете, чтобы дух, данный Смоленскому, не преставал ходить в полках наших и почивать на вождях наших. Нет лучшей сего похвалы для отшедшего, нет лучшего наставления для оставшихся сынов отечества. Аминь

Святитель Филарет (Дроздов). Избранные труды, письма, воспоминания. - М.: Православный Свято-Тихоновский Богословский институт, 2003. - С.105-117.