Начало: Святитель Филарет (Дроздов) |
Эта рукопись относится к числу материалов, добавленных в архив свт. Филарета уже после его кончины. Как и многие другие документы из фонда митрополита Филарета в отделе рукописей Российской государственной библиотеки, "Слово" Загряжской до сих пор не привлекало внимания исследователей. Между тем, это "Слово" очень важно для нас: в нем - и свидетельство испытанного многими благодатного действия благословения свт. Филарета, и поучительное описание Гефсиманского скита, устроенного Святителем, где отсутствовала всякая роскошь и храмы украшались деревянной резьбой, а не золотом и серебром...
Рукопись представляет собой записанный госпожой Загряжской текст ее воспоминаний о митрополите Филарете, возможно, для чтения на памятном заседании Общества любителей духовного просвещения в декабре 1867 г. (в той же папке архива сохранилось письмо кн. Марии Витгенштейн, адресованное этому Обществу, от 28 декабря 1867 г.).
Тексту Слова, записанного для себя и предназначенного не для печати, а для устного выступления, свойственны некоторые особенности орфографии (мы оговариваем их в подстрочных примечаниях) и очень длинные фразы - порой на целую страницу. Для прояснения смысла мы добавили в текст необходимые знаки препинания, а также поясняющие слова, которые заключены в угловые скобки, например: "Живые памятники <Святителю> суть..." (в оригинале: "Живые памятники суть"). Такими же скобками отмечены сокращения текста: <...>. В квадратных скобках приводятся слова, вычеркнутые автором, но необходимые по смыслу: [который], [было].
Еще одна особенность рукописи - использование прописных букв в словах, относящихся к покойному свт. Филарету: "Особа", "Его". Мы оставляем без изменения такие написания, свидетельствующие о глубоком почитании памяти Святителя со стороны его современников.
Хотя Особа, о которой дерзнем говорить, слишком свята по жизни и высока по уму, и потому очень трудно даже высшему разуму найти слово, достойное выразить Ему похвалу, думаю, что один только Боговдохновенный человек может определить в точности все Его доблести, достоинство и Божии дары, обильно ниспосланные на в Бозе почившего Святителя Митрополита Филарета; однако никому не возбраняется сказать свое слово, хотя оно и будет скудное, но истинно с сердечной преданностью и глубоко уважаемостью (sic!) к памяти Святителя, которая останется всегда бессмертною, ознаменованная бесчисленными добродетелями всякого рода: живые памятники <Святителю> суть заведение бедных сирот, где каждая из них получает нравственное и умственное образование, служащее им средством к обеспечению жизни, <и> Гефсиманский скит, любимое место пребывания Святителя в летнее время, где видимо ниспослано благословение Господа <...>
Святитель, устроив оный скит, поставил его как бы образцом для прочих [1] обителей, введя в устав его уединение, безмолвие, трудолюбие и отсутствие всякой роскоши; в самой келии Святителя Филарета господствовала совершенная простота к удивлению даже иностранных посетителей, Храмы изъяты от золота и серебра, но украшаются изящной деревянной работой, так как и вся утварь Церковная. Сам Святитель показывал собою во всем пример строгой иноческой жизни, где непрестанные молитвы совершаются в таком благочестии и порядке о здравии и упокоении душ усопших, что приносят столь много отрады всем православным к ним притекающим.
Щедрые подаяния Святителя Митрополита Филарета были во всей жизни Его необходимой сердечной потребностью, Ему легче было провести весь день без пищи и покоя, нежели без доброго дела; бедным вспоможение, для богатых и знатных назидание, - сколько из оных душ возвел <он> ко Господу, направив жизнь их на путь истинный. Можно сказать, что жилище Святителя Митр. Филарета было чистилищем [2] для приходящих, которые, видя образ совершенства во всем Его существе, предавались душою к Нему, и сей великий Архипастырь, снисходя с своей высоты духовной, созерцательной и глубокомысленной, смиренно выслушивал, укреплял немощных и утешал их Божественным Словом. Надо сказать, что Митрополит Филарет был для всех отрадой, особенно при Святом служении у Престола Божия, где Его светлый Лик отражал внутреннее хранилище чистейшего и горящего любовию сердца ко Господу, отблеск которого, подобно солнечным лучам, озарял присутствующих, они умилялись и орошались слезами, стремясь принять Его святое благословение; Великий Архипастырь, как бы не был утомлен, до последних сил давал каждому Свое благословение, благодатные действия которого были многими испытаны, могу и я быть в числе оных. Много и много есть что сказать о Сем Великом Архипастыре, это [3] цвет неувядаемый, благоуханный, веками созданный, чистый Ангел, [который] отслужив Божественную Литургию, соединясь со Христом, в оный же день отлетел на Небо ко Господу. Не буду говорить о Его превосходных, красноречивых, назидательных, глубокомысленных и неподражаемых проповедях, кто их читает и разумеет, тот оценит совершенство и красоту их. Не нужно повторять заслуги Святителя Митрополита Филарета Государству, Отечеству и Православной Церкви, о сем история времен воздаст Великому Архипастырю должное; Господу угодно было, чтобы при жизни суждено [было] Ему достигнуть славного пятидесятилетнего Своего Юбилея, которому сочувствовала вся Россия и даже отдаленные страны молитвенным празднеством и поднесением отовсюду поздравительных адресов, на которые Его Высокопреосвященство почтил всех благодарным и смиренным ответом. Нам остается возблагодарить Господа, что мы удостоились быть современниками такого Великого Святителя, <и если так,> то должны во всем стараться подражать Его жизни и крепко хранить в памяти и в сердце назидательные поучения Святителя Митрополита Филарета.
(ОР РГБ, ф.316, п. 1, ед. хр. 22; заглавие в описи: "Загряжская. О митрополите Филарете Московском". Автограф чернилами; фамилия автора приписана под текстом карандашом, другой рукой).
ОТ РЕДАКЦИИ
Слово Загряжской о митрополите Филарете доносит до нас светлый образ Архипастыря, и образ этот удивительно перекликается с поэтическим портретом Святителя, созданным А.С. Пушкиным почти на 40 лет раньше. (См. стихотворное послание Пушкина митрополиту Филарету 1830 г.).
Поэт признаётся, что под воздействием святителя Филарета его душа пробудилась, "отвергла мрак земных сует". Загряжская говорит о "добрых делах" Архипастыря: "бедным вспоможение, для богатых и знатных назидание, - сколько из оных душ возвел ко Господу, направив жизнь их на путь истинный".
Пушкин: Я лил потоки слез нежданных...
Загряжская: "...Они умилялись и орошались слезами..."
Пушкин: И ранам совести моей / Твоих речей благоуханных / Отраден чистый был елей.
Загряжская: "Митрополит Филарет был для всех отрадой, особенно при Святом служении у Престола Божия... это цвет неувядаемый, благоуханный... чистый Ангел..." (в стихотворении Пушкина - Серафим).
Пушкин: И ныне с высоты духовной / Мне руку простираешь ты / И силой кроткой и любовной / Смиряешь буйные мечты...
Загряжская: "И сей великий Архипастырь, снисходя с своей высоты духовной... смиренно выслушивал, укреплял немощных и утешал их Божественным Словом".
Совпадения поразительны. Госпоже Загряжской (судя по фамилии, родственнице жены Пушкина), разумеется, могло быть известно стихотворение поэта. Но, с другой стороны, пушкинские "Стансы" митрополиту Филарету и "Слово" Загряжской разделяют 37лет - отрезок времени, равный всей жизни Пушкина, и это заставляет взглянуть на имеющиеся переклички с исторической точки зрения.
И Пушкин, и Загряжская писали искренно, по своим живым впечатлениям, и впечатления эти совпали не случайно, отражая, каждое по-своему, реальные черты духовного облика Архипастыря, "отблеск которого, подобно солнечным лучам, озарял" всех современников святителя Филарета.
Примечания:
Русское возрождение, № 80, 2002, сс. 156-161. Публикуется с незначительными сокращениями - А.Л.
1. В оригинале: "протчих".
2. В оригинале исправлено на "чистилище".
3. В оригинале: "ето".
Copyright © 2001-2007, Pagez, webmaster(a)pagez.ru |